Опытный кролик - Полковников Дмитрий

А ее обидчик, не спеша, начистил сапоги и уселся боком на мотоцикл, всем скучным видом прямо таки напрашиваясь на разговор.

«Ага, дожидайся», — неожиданно зло подумала Майя, демонстративно громко захлопывая окно, — «шел бы ты к своим немытым „советкам“». Девушка села за пианино, почему-то не попадая пальцами по клавишам.

Молодая панна вспомнила, как в городе появились неопрятные и безвкусно одетые жены командиров Красной армии — растоптанные сапоги, ситцевые платья в цветочек, черные жакетки под бархат и огромные белые платки. Первым делом они сделали скупать все «красивое», не избегая и вышитых ночными рубашками. Потом, наскоро перестрочив их на машинке, одевали их, как платья. Люди потихоньку посмеивались, а потом принялись перешептываться

[256].

Ой, беда в Советском Союзе. А как ее раздражала наглость и хамство прибывших с Востока женщин. Вместе с мужьями они селились в квартирках и особняках, остающихся после вывозимых куда-то польских чиновников. Идти работать не спешили. Наверно и не умели, что не мешало им обязательно завести себе прислугу и постоянно проводить время в поиске нарядов. Но, как ни странно, особо ценились отрезы из нарядных тканей.

И не дай бог не угодить такой даме. Высоко неся голову, они небрежно бросали местным: «Скоро вас здесь никого не будет». Что слышали от мужей, то и говорили.

Те тоже оказались хороши — пользуясь бедственным положением горожан, скупали все ценное по дешевке, обставляя собственные квартиры или, куда-то вывозя. Былые сбережения пропали в национализированных банках, разрешили обменять на советские рубли лишь триста злотых по курсу один к одному

[257].

«Как я их всех ненавижу, и русских и немцев», — привычно подумала девушка, но мысли о скучавшем капитане не исчезли из головы. Чем-то парень-большевик ее зацепил.

«Я улыбнулся ей, она улыбнулась мне, и прощайте», — подумал капитан, слыша звук пианино в доме, — «Ага, выходит, он зря потерял два часа, надеясь на собственную неотразимость». Он полюбовался своим отражением лица в почти высохшей луже. Изощренно-коварный мужской план разбился о женскую логику. Где там тот дезодорант, с запаха которого ангелы падают с неба? Не помешал бы.

Ненашев машинально, по привычке козырнул, приветствуя пожилую, но очень гордую по виду женщину, удивленно осматривающего его и результаты ремонта. Пожилая хозяйка была одета аккуратно и носит траур.

*****

Александра Чесновицкая взглянула на очередного поклонника дочери.

Этот заранее гнусный тип чем-то незримо отличался от прошлых лиц. Но не только тем, что первым помог навести порядок во дворе. Чем-то капитан неуловимо напомнил погибшего мужа. Впрочем, и обычных цветов, собранных в безвкусный веник, в руках русского не было. Влюбленностью от командира не пахло. Он явно пришел по делу. Но ее дочка ему нравилась. Мужчина никогда не обманет женщину, если она сама не захочет этого.

А Ненашев в это время вежливо беседовал с подошедшим немолодым соседом из белорусов.

— Что, товарищ командир, панну Майю ждете? Не выйдет у вас ничего. Очень гордая паненка, а мать у нее совсем змея. Да, не вы первый. Как погиб ее отец, мужчин за порог Чесновицкие не пускают, а вашего брата вообще на дух не переносят.

— А где погиб?

— В крепости, в тридцать девятом. Германец ее с хода взять пытался, но зубы-то пообломал. Очень ждал вашу армию господин майор, хоть большевиков и ненавидел. Верил, что на помощь идете, а оно вон как получилось. Зря с Гитлером сдружились — заклятый приятель войной на вас скоро двинется.