Смерть отца - Наоми Френкель (1962)

«Режут их, как поросят», – возвращается голос из леса, и тошнота усиливается. «Ты слабак, Оттокар! – выговаривает ему голос. Оттокар поворачивает голову к окну, и голос, как дыхание некого привидения, колышет деревья во дворе ресторана. – Преодолей эту слабость, Оттокар! Не сдавайся! Не сдавайся ему!»

– Полагаю, – говорит генерал, – теперь тебе все ясно.

– О, нет, отец! – Оттокар отпивает немного вина. – А я полагаю, что это завещание не в духе Детлева. Орущие голоса, стучащие в марше сапоги, сверкающие мундиры, развевающиеся знамена, выкрики солдафонов… Все это поселится в доме Детлева, который из-за смягчения мозга его матушки был отдан в неверные руки. Я с этим не соглашусь. Это оскорбление памяти Детлева и всех его предков – старинной аристократической династии. Низкое использование больной женщины. Я буду бороться за мое законное право хранить мой дом в чистоте и правде.

Монокль выпадает из глаза генерала. Поток столь решительной речи Оттокара испугал его, и он почувствовал на миг свою слабость перед напором сына.

– Что ты собираешься сделать?! – вскрикивает генерал, и жилы вздувается у него на висках.

– Обратиться в суд и доказать, что принцесса была не в своем уме, когда писала завещание, и нет у этого завещания никакой юридической силы.

Граф-генерал разражается гневным хохотом.

– Ты забыл, что суд, куда ты собираешься обратиться, – это германский суд.

– Нет, отец, я ничего не забываю. Пока еще в этом государстве есть закон и порядок. И я надеюсь, что и в будущем этот закон и порядок будет сохранен.

– По понятиям порядка таких, как ты, и тебе подобных? – презрительно говорит генерал.

– У каждого свои понятия, – старается сын завершить разговор с отцом.

– Верно, – наклоняется граф над столом, приближает свое широкое красное лицо к сына, и ударяет кулаком по столу. Стакан в руках Оттокара подрагивает. Нет смысла продолжать беседу.

– Верно, отец, – как бы мельком говорит Оттокар и смотрит на чистую дорогую рубаху отца – Я не спорю с тобой. Пришло время действовать.

– Кофе! – кричит генерал. – Кофе, официант!

– Полагаю, что исполню твое желание, уважаемый отец, если отправлюсь отсюда и сейчас своей дорогой.

Генерал не отвечает.

«Только так, отец, – говорит Оттокар про себя. – Если твое желание действовать по призывам твоей партии: только так!» – встает с места, наклоняет голову в легком поклоне.

Любопытные глаза охотников провожают его до дверей.

Продолжается дождь. Оттокар скрывается за арочной дверью ресторана, пытаясь успокоить свои мысли и рассчитать свой следующий шаг. Два кучера в синих шинелях тоже стоят под прикрытием навеса над входом.

– К церкви на холме, – приказывает Оттокар.

* * *

Над могилой Детлева скрипят ветви деревьев. «Иоанн Детлев принц фон Бранденбург», – высечено большими буквами на тяжелой мраморной плите, покрывающей могилу. Но Детлев похоронен не здесь. Кости его покоятся в черной жирной земле леса во Франции. Оттокар стоит под прикрытием огромного дерева. Сквозь ветви изредка прокрадываются струйки дождя и увлажняют лицо. Он облизывает губы, ощущая теплый вкус влаги.

Иоанн Детлев принц фон Бранденбург.

За могилой Детлева распростерты темные лесные массивы, песчаная и болотная степь. Болотные воды собрались в озера, темную поверхность которых не отличить от поверхности болота, окольцовывающего их мшистым поясом. Деревья и цветы не растут по берегам этих озер. Природе здесь снятся печальные сны. День темнеет к вечеру, и ночь уже близится и витает над озерами, подобно черным перьям, сливающимся с чернотой болот. У подножья лесов простираются желтые пески, скрипящие под ногами шагающего человека. Только река вносит струю радости в эти жесткие скудные земли.