Пещеры тысячи будд - Ясуси Иноуэ (2007)

Три тысячи тангутских ратников, стоявших за крепостными стенами, вошли в Ганьчжоу. Солдаты получили вольницу и теперь, впервые за много дней, могли делать все, что пожелают. Они рыскали по опустевшему городу, точно стая голодных волков; найдя богатые одеяния, с шутками и прибаутками напяливали их поверх доспехов и дурачились друг перед другом, а наткнувшись где-нибудь на сосуды с вином, разбивали их и жадно глотали пьянящую влагу, как воду. Лишь когда на Ганьчжоу опустились сумерки, разгул постепенно начал затихать.

Синдэ в этом веселье участия не принимал – с полудня и до наступления ночи он просидел у крепостной стены напротив сигнальной вышки и все время был начеку, чтобы помешать какому-нибудь шатающемуся по городу вояке подняться на сторожевую башню. Отлучился он со своего поста лишь однажды, чтобы отыскать подходящее убежище для высокородной девушки. Синдэ заходил в разные дома, но ни один не годился для этой цели. Наконец рядом с большим особняком он нашел хижину, предназначавшуюся, очевидно, для хранения запасов пищи. Там был большой погреб, в котором могли бы свободно разместиться два или три человека. Синдэ решил, что это как раз то место, где царевна будет в безопасности, и отнес в погреб несколько циновок.

Поздно ночью он выскользнул из храма, где расположился на отдых отряд смертников из пятидесяти человек, который первым вступил в город. Небо было усеяно тысячами звезд, но ночь была такой темной, что молодой человек с трудом различал землю у себя под ногами. Ему понадобилось довольно много времени, чтобы добраться до места своего дневного дежурства, а оттуда он начал на ощупь пробираться к крепостной стене. Осторожно поднявшись по лестнице, Синдэ увидел сотни огней, рассыпанных по равнине, – там разбили лагерь основные войска Западного Ся. Он думал, что при свете костров сумеет различить очертания солдат и лошадей, но все пространство между очажками пламени было погружено во тьму, с которой неразрывно слились земля, кусты, живые существа.