Spqr iv. храм муз - Джон Мэддокс Робертс (2015)

– Ну, и что это такое было? – спросил кто-то из посольских. – И что это должно означать?

– Всего лишь то, что вы все должны мне по пятьсот денариев.

– Я протестую! – заявил кто-то. – Этот прокаженный божок вовсе не упоминал Рим!

– О нет, я говорил лишь о том, что пророчество провозгласит о переменах во взаимоотношениях Египта и Рима, – напомнил я. – И вы только что слышали, что Египет станет первым в мире. Это означает, что в стране, где нас совсем недавно осыпали розовыми лепестками, нас будут забрасывать гнилыми финиками!

– Ну, не знаю, этот божок был краток, а его пророчество слишком туманно… – ответил Руфус, пригибаясь, чтобы в него не попал комок верблюжьего навоза. – Я-то ожидал чего-то более существенного.

– Приходится быть кратким, когда устраиваешь подобные ритуальные спектакли и пытаешься обдурить такое количество народа, – сказал я. – Еще пара минут, и мы бы все догадались, в чем состоит трюк с движущимися губами этого идола.

– А действительно, как он это делал? – спросил посольский секретарь. – Зрелище было весьма впечатляющее!

– Вот это действительно представляет интерес. Нам ничего не остается, как это выяснить, – сказал я.

Люди в толпе уже начали тыкать в нас пальцами, а мы еще даже не выбрались на улицу.

– Я что-то не слышал ни единого призыва против Рима, – заметил секретарь.

Нужно отметить, что люди, занимающие подобные посты, давно привыкли слышать такие призывы по всему миру.

– Это потому, что никто из нас не знает египетского, – ответил я. – А храмовые прислужники между тем уже распространяют приукрашенную версию пророчеств Баала-Аримана.

– Кажется, ты подозрительно много знаешь, Деций, – брюзгливо пробурчал Руфус.

– Все, что для этого требуется, это немного ума, – ответил я ему. – И это дело лучше всего предоставить именно мне. Неужели эти носильщики не могут идти быстрее?

На нас еще никто не нападал, но вопли и угрожающие выкрики из толпы, а также град летящих в нас предметов становились все сильнее.

– Полагаю, что могут, – проговорил Руфус и начал что-то искать среди подушек. – Сейчас поглядим, тут где-то должен быть кнут…

При этих словах он вытащил длинный, как хорошая змея, хлыст, сплетенный из кожи носорога, перегнулся через бортик носилок и с силой взмахнул рукой, и хлыст описал в воздухе широкую дугу.

– А ну, пошли быстрее, вы, мерзавцы!

Как оказалось, Рыжий оказался не самым большим специалистом в обращении с хлыстом. При первом же взмахе он вместо рабов ударил себя. У него на спине наливался кровью узкий след, протянувшийся от левой ягодицы до правого плеча. Руфус отвалился назад, на подушки, завывая от боли, а мы так и не смогли удержать взрыв смеха.

– На редкость забавно получилось, – заметил посольский секретарь.

К тому времени толпа становилась все более враждебной. Мы уже выбрались на улицу и почти миновали Серапеум. До людей, скопившихся впереди, еще не донесли божественное откровение, но они, еще ничего не понимая, все равно перекрывали нам дорогу.

– Ну, вот, – услышал я где-то в глубине подушек. – Пора облегчать корабль. Всех рабов – выкинуть.

– Да никогда и ни за что! – взвизгнул Гермес. – Эта толпа готова сожрать любого, у кого римская прическа.

– Наглый ублюдок! – заявил тот же голос. – Надо бы его проучить, Метелл!

– А тебе надо бы протрезветь, – бросил я.

После чего взял кнут, перелез через бортик носилок и спустился по ступенькам лестницы, пока не оказался прямо над плечами носильщиков. Мой хлыст щелкнул в воздухе, его кончик издал громоподобный треск. Владеть кнутом я научился еще в юности у одного колесничего из «красной» команды.

– Мы уже идем так быстро, как только возможно, хозяин! – протестующе закричал тот носильщик, что задавал темп ходьбы.