Корона Дейлмарка - Диана Уинн Джонс (2016)

– Как вы думаете, чего они хотят? – задала она глупейший вопрос.

– Очевидно, поговорить с вами, – ответил Навис.

Судя по всему, он прав. Кто-то уже бежал к ней; один мужчина вырвался вперед, остальные же тянулись длинным хвостом за ним. На ветру развевались шарфы, распущенные волосы, воздетые руки, ленты и какие-то длинные, хлопающие вымпелы. «Флаги Вершины лета», – догадалась Маевен. Ведь здесь в эти дни должна проходить ярмарка Вершины лета. Ей захотелось пустить лошадь в галоп и умчаться куда-нибудь подальше. Как можно быстрее. Но толпа перегородила дорогу. И все эти люди, похоже, были очень рады встрече.

«О Норет! – воскликнула она про себя. – Ну зачем ты впутала меня во всю эту затею?»

Рядом остановился Венд:

– Может быть, я подержу вашу лошадь, госпожа, а вы сойдете и поговорите с ними?

– Я пойду с ней. Вы не могли бы подержать заодно и Графиню? – обратился Митт к Венду, заметив ее волнение.

– И мою тоже, – присоединился Навис, перекидывая поводья через голову своей кобылы.

Маевен была так благодарна им, что почти не почувствовала стыда из-за того, что ее страх оказался настолько заметным. Теперь она ощущала куда большую уверенность, направляясь навстречу бегущему к ней мужчине, – ведь с одной стороны, чуть позади нее, возвышался Митт, а с другой – бодро вышагивал Навис.

– Дочь Единого! – приветствовал ее запыхавшийся человек. – До нас дошло известие, что вы двинулись в путь сразу же после наступления Вершины лета. Просим у вас прощения за то, что мы расположились здесь, ожидая вашего появления, дабы попросить вас выслушать нас, но…

Тут к нему присоединились остальные. Они стояли, тяжело дыша, кивали, улыбались и пожирали ее глазами.

– Мы, все, кто здесь есть, десятники и штейгеры местных шахт, – объяснял мужик. – Я Танколь Кольсон, меня выбрали представителем от всех нас. Госпожа, не согласитесь ли вы побеседовать насчет нас с вашим кузеном лордом Кинтором? Мы уже совершенно не знаем, что делать, но определенно не хотим становиться беззаконными бунтовщиками, какими нас представляет его новая законотолковательница.

При этих словах люди, столпившиеся за его спиной, согласно забормотали.

– Все работают охотно и старательно! – доносилось до Маевен. – Земля здесь такая неплодородная! Летом еще ничего не продано, и поэтому он собирается платить лишь половину.

Чей-то срывающийся голос выкрикнул:

– Только в шахтах сейчас и можно заработать на жизнь!

Затем сквозь общий шум прорвался еще обрывок фразы:

– …А ведь у тебя семья, которую надо кормить!

Кто-то громко бубнил одни и те же слова:

– Это значит, лорду Кинтору придется продать своих лошадей, а мы этого вовсе не хотим.

Еще какой-то резкий голос несколько раз выкрикнул:

– Платят половину заработанного, а на зиму обещают вообще только четверть. Нас ждет настоящий голод, госпожа!

Тут подоспели отставшие. Люди окружили Маевен, и она уже почти не понимала, что они кричат, улавливая лишь отдельные фразы:

– Это все его новая законотолковательница! Заставьте его прогнать ее!

Или же:

– Мы простые шахтеры, госпожа, и не знаем, что делать!

Шахты, в тревоге думала она. Шахтеры. Девочка хорошо помнила Крединдейл своего времени и высящиеся вдоль побережья большие остроконечные горы отработанной породы, заросшие травой и деревьями, и развалины хозяйственных построек, и заваленные колодцы шахт дальше в холмах. Где-то был музей угольной шахты, но там Маевен не бывала. Зато она помнила слова тети Лисс о том, что в ее детские годы в Крединдейле всюду, куда ни глянь, были одни только угольные шахты. Значит, таким город стал достаточно давно. Но она понятия не имела, чего ожидают от нее все эти шумные люди.

– Успокойтесь! – крикнул Митт. – Неужели вы не понимаете, что невозможно разговаривать сразу со всеми!

Наступило небольшое затишье, которым поспешил воспользоваться Навис: