Легенды о призраках (сборник) - Коллектив авторов (2015)

Наверное, это была кукла. С нее облетал горящий пластик. Или это были кусочки кинопленки? Она не кричала; из ее горла вместо крика вырывалось только хрипение и клокотание. Может быть, ее лицо уже расплавилось? Она металась по коридору и, удаляясь, становилась все больше похожей на марионетку – ее руки на ниточках то хватались за полыхающий череп, то поднимались вверх, то хлопали по пластиковому телу. Она почти исчезла в дальнем конце коридора, когда из кинозала вышла женщина с детьми. Вот они закричали – да как закричали! Робби пришлось прикрыть улыбку рукой – так ему понравилась их реакция. Закрыть лицо ладонью – это почти то же самое, что надеть маску. Не переставая кричать, они исчезли в кинозале, а марионетка упала ничком. Робби вышел из кинотеатра.

Пикетчики все выкрикивали свое «Чаки-Чаки – вон!» и стучали плакатами. Он мог бы сказать им, что ничего этого уже не нужно, что он уже все сделал, – но вдруг его неправильно поймут? Он скрылся за углом ближайшего здания. Разрывающиеся в небе фейерверки отмечали его триумф. С верхнего этажа автобуса он видел, как из всех выходов кинотеатра выбегали люди, как уменьшалось количество плакатов над толпой. Вот исчез последний плакат, и он почувствовал, что это случилось в его честь.

Робби посильнее захлопнул за собой входную дверь дома, отсекая запах расплавленного пластика. Он чувствовал себя опустошенным, но в хорошем смысле – как после отлично выполненной работы. Он дремал в постели, пока не услышал, что мать пришла домой, а затем уснул. Ему ничего не снилось, и он не проснулся, даже когда в церкви стали бить в колокола. Может, они звонят по Чаки. Еще, кажется, он слышал телефон. Когда Робби открыл глаза, мать стояла в дверях его комнаты.

– Неплохо ты поспал, – сказала она. – Моя няня говорила, что хорошо спят только те дети, которые хорошо себя ведут.

Мог ли он рассказать ей, насколько хорошо он себя вел? Он проверил, как функционируют губы, а она сказала:

– Ты все пропустил.

Он открыл было рот, но она продолжала:

– Да и хорошо, что тебя там не было.

– Почему?

– В кинотеатре случился пожар. Полиция считает, что это поджог. Они хотят с нами побеседовать.

Но они же не поймут! Она должна услышать это первой. Робби уже собрался открыть ей свою тайну, когда она сказала:

– Один из сотрудников кинотеатра обгорел при пожаре. Мидж только что звонила и сообщила, что он умер в больнице. Мы все собираемся у нее. Твой завтрак на столе.

То есть она не имела в виду, что полиция будет допрашивать его. Он должен был раньше понять, что мать не видит всего того, что творится вокруг. Ей было жаль киномеханика, и, возможно, он не заслуживал смерти. Но все же это было необходимо сделать. Она сказала:

– Я опять забыла купить сок.

– Я сам куплю.

– Ты хороший мальчик. Таким и оставайся, – проговорила она и ушла вниз.

Как только она вывела велосипед из дома, Робби встал и направился в ванную. Ему еще надо много всего сделать. Это была печальная обязанность – если стоит печалиться о людях, превратившихся в куклы. В зеркале его лицо не выглядело грустным. Оно вообще ничего не выражало – обычное лицо, единственная маска, которая ему нужна. Он внимательно смотрел на него, когда запел его телефон.

Мир и покой наступят еще не скоро, но они обязательно наступят.

– Надо было тебе пойти вчера, – сказал Дункан.

– А что такое?

– Наши мамки чуть не подрались с сотрудниками кинотеатра. И кто-то устроил пожар, и полкинотеатра сгорело. Там еще какой-то дядька обгорел. Расскажу тебе все подробно, когда увидимся. У меня есть такая дурь, что у тебя крышу снесет.

«Дункан стал таким, потому что слишком много смотрел фильмы про Чаки», – подумал Робби.

– Где? – спросил он.

– В парке. Я нашел место, где нас даже с собаками не отыщут. Ты идешь?

– Мне надо сначала сходить в магазин.

– Снова пай-мальчика перед мамкой изображаешь?