Долгая воскресная помолвка - Жапризо Себастьян

Уже поздно. Господин, который был с вами, заедет за письмом. Похоже, я обо всем рассказала. Ни Бенжамена, ни Клебера я больше не видела. Случай который делает так больно - помог узнать, что Клебер тоже не вернется. Сегодня я работаю и как могу ращу детей. Старшие - Фредерик и Мартина стараются мне помогать. В свои двадцать восемь лет я хочу одного - все забыть. Я помню слова, сказанные мне мужчиной, ставшим _случаем_ в моей жизни: наш единственный господин - время.

Прощайте, мадемуазель,

Элоди Горд".

Матильда дважды перечитывает это письмо в понедельник утром, после того как два раза читала его накануне вечером, когда Сильвен принес его. На обороте последнего листка она записывает:

"Значит, прости-прощай?

Не будем спешить".

"Элоди Горд.

Улица Монгалле, 43, Париж.

Четверг, 15 июля.

Мадемуазель!

Я была очень тронута выражением вашей поддержки и понимания. Поставленные вами новые вопросы сбивают с толку по многим причинам, но я постараюсь, как могу, снова ответить вам.

Я не знала, что в новом полку мой муж опять повстречал Клебера и помирился с ним. Последнее его письмо было датировано Новым 1917 годом. Если бы он встретился с Клебером до этой даты, наверняка бы мне написал.

Я не знала, что Клебер был убит на том же участке фронта, что и мой муж, и в те же дни.

Говоря о "случае, который делает больно", я не имела в виду женщину, которая жила с Клебером и бросила его из-за нашего приключения. Я не знакома с Вероникой Пассаван. О смерти Клебера я узнала от хозяйки булочной с улицы Эрар, местной сплетницы. Как-то в апреле 1917 года она сказала: "А приятеля господина Горда, слесаря по прозвищу Эскимос, тоже убили. Мне сообщил об этом племянник, который захаживает в бар Малыша Луи на улице Амело".

Раз Клебер написал Малышу Луи, что он помирился с моим мужем, я рада. Не сомневаюсь, что это было настоящим примирением. Оба они не слыли лицемерами.

Бенжамен никогда бы не воспользовался "драматической ситуацией", чтобы отомстить Клеберу. Это всякий, кто их знал, скажет.

Зато уверена, что, помирившись или нет, мой муж непременно пришел бы на помощь другу и сделал бы все для его спасения.

Что касается ужасного для меня вопроса об их обуви, я допускаю возможность подобного обмена. Мой муж был высокого роста, а Клебер не намного ниже. Если бы у меня была охота посмеяться, смею уверить, читая эту часть вашего письма, меня бы услышали все соседи.

Кажется, я уже писала вам о результатах розыска господина Пира. Но я тем не менее охотно позвонила ему сегодня с работы и разрешила предоставить вам всю собранную им по поводу смерти моего мужа информацию.

Желаю вам, мадемуазель, успешно завершить ваши поиски, хотя и не очень понимаю их цель.

С симпатией,

Элоди Горд".

"Жермен Пир,

"Хитрее мангусты", слежка и всякого рода, розыски.

Улица Лилль, 52, Париж.

Суббота, 17 июля 1920 года.

Мадемуазель!

После нашего вчерашнего разговора в галерее на набережной Вольтера я еще раз внимательно просмотрел досье Бенжамена Горда.

Я уже сказал вам, что расследованием занимался мой сотрудник, в данном случае - брат Эрнест, который тщательно во всем разобрался. Надеюсь, вам понятно, что все наши усилия были направлены на то, чтобы установить факт смерти капрала Бенжамена Горда, не более того. А это суживало рамки поисков.

Однако могу все-таки сообщить некоторые интересующие вас вещи.