Тайна желтых нарциссов (сборник) - Эдгар Уоллес (1925)

Молодые тайцы явно пересмотрели боевиков – рванули к пехотинцам, осыпая их ругательствами на родном языке. В переводе с тайского ругательства означали, что матери пехотинцев отсасывали у варанов и ложились под буйволов за мешочек красного риса, кишащего паразитами. Впрочем, американцы и без переводчика понимали: молодые люди не рады, что Лопес обоссал их машину.

Чек вырвали из чековой книжки и вложили в коробочку с чеками. Пришло время платить.

Пехотинцы приготовились к бою.

– Полный абзац гарантирован, – проговорил Крюгер.

– Не на тех напали, – сквозь зубы процедил Лопес. – А с волосами у вас что? Ребята, вы как жертвы цунами! Смотри, Крюгер, смотри! Видал такие причесоны?

Лопес спрыгнул с машины, удачно приземлился и не дрогнул, когда главный таец (судя по тому, как держались он сам и его спутники) заорал на него. Когда Лопес показал средний палец, таец остановился под фонарем и вытащил из поясной кобуры девятимиллиметровый пистолет.

«Крюгер прав, – подумал Лопес. – Полный абзац гарантирован». Таец стоял метрах в пяти от Лопеса и держал его на мушке. Лопес немного пожалел, что так резко высказался о тайских прическах: пожалуй, он усугубил и без того непростую ситуацию.

Блондинка выбралась из салона. Неужели это она нанимала Лопеса в баре? Гламурная киса превратилась в ниндзя, сосредоточенного, просчитывающего каждое движение. Она подошла к тайцам.

– Пиво, да плюнь ты на них! Дурачки же малолетние.

– Лопес, тебя назвали дураком, – пожаловался Крюгер.

– Тут она права, – заметил Арнольд, глянув на Лопеса.

– Дамочка, этот тайский хлыщ вам друг или нет? – спросил Лопес. Он не сводил глаз с пистолета и сжимал кулаки.

Судя по внешности и поведению Алисы, слово «друг» не отражало сути ее отношений с Пивом.

– Скажите ему, пусть не наживает проблем на свою задницу и спрячет пушку.

– Если кто и наживет проблемы, так это ты, говнюк, – сказал Пиво. Тиффани хлопала глазами и таращилась на большой пистолет в руке у приятеля.

– Оно говорит по-английски, – отметил Лопес.

– Офигеть! Лопеса хочет замочить тайский хлыщ по имени Пиво, – заржал Арнольд. – Что на это скажет твоя мамаша?

– Не просто хлыщ, а хлыщ с помадой на губах, – уточнил Крюгер, присмотревшись к Пиву, который стоял в островке света. – Лопес, твоей репутации конец. Ты не украсишь себе биографию, если на стоянке отеля нарвешься на пулю азиатишки с красной помадой, подведенными глазами и укладкой а-ля пчелиный улей.

Волосы Пива напоминали не то шипы, не то перья черного лебедя, потрепанного ураганом, и игнорировали земное притяжение благодаря тюбику геля для укладки. Ворот светло-зеленой шелковой рубашки стильно поднят; поверх рубашки дорогой, ладно скроенный пиджак цвета бронзы, к нему брюки в тон, на ногах туфли из крокодиловой кожи – по крайней мере, при слабом освещении стоянки казалось, что они из кожи какой-то болотной твари.

– Крюгер, что за чушь ты несешь?

– Приколов в жизни хватает, – с улыбкой ответил тот, глядя на пистолет. – У людей вопросы возникнут. Вдруг ты отсасывал у Пива, да неудачно? Пиф-паф, и трындец герою-десантнику. Вот я о чем.

По правую руку от Пива стоял Пиано в очках с толстыми стеклами и черной оправой, по левую – Банк, на шее которого болталась золотая цепь с пятью амулетами. В общем, римских легионеров они напоминали не больше, чем модели, дефилирующие по «языку». Прозвища молодых тайцев наводили на мысль, что тонкостям рукопашного боя их не обучали.