Революция чувств - Зоя Кураре

Попытки пса открыть лапой предательскую кухонную дверь с третьей попытки увенчались успехом. Очень тихо, подобно легкому сквознячку, пес проследовал в комнату хозяина. Вик помнил, к хозяйке идти прямо и налево, к хозяину наоборот, никуда не сворачивая по коридору прямо. Кобель не ошибся дверью, перед ним в полупрофиль сидела, в чем мама родила Машенька, эротично запрокинув ногу на ногу. Гостья умирать от белых линий на мебели не собиралась, в одной руке она держала длинную сигарету, в другой мобильный телефон.

– Сейчас, у нас перерыв. Ты права, он классный. – Замяукала по телефону Машенька.

Конечно, сыр хозяйка покупала классный, – интерпретировал услышанные слова Вик.

– Когда освобожусь, не знаю. Мы только начали, я хочу познакомиться с ним поближе. Ха-ха, еще не пробовала.

Черт, я, потеряла золотую сережку, я тебе перезвоню. Гостья отключила телефон и стала ползать по полу на четвереньках в поиске золотого украшения. Вик возбуждался на улице от дуновения ветра, в потоке которого можно унюхать незнакомый, но такой желанный для любого кобеля запах плоти. Вик хорошо знал, как пахнет настоящая сука. Ситуация провоцировала, черт знает на что. Он неосознанно прыгнул и сразу удачно пристроился позади хрупкого, нежного тела Машеньки.

– Помогите, мама, – заорала не своим голосом натурщица.

«Мамы еще не хватало», – зарычал на пойманную суку возбужденный пес.

Мощный удар откинул Вика от предмета собачей страсти. Хозяин для верности пару раз стукнул своего пса старой чугунной сковородой. Кобель не потерял сознание, он злобно зарычал, шерсть на холке поднялась, у него хотели отобрать желанное – суку. Прыжок, еще прыжок, в этот раз хозяину не удалось наказать насильника. Очередной взмах чугунной сковороды угодил по безвинному в этой истории с изнасилованием креслу. Кресло откинуло задние ножки. В ответ, Вик не промахнулся, выбрав правильную траекторию прыжка, он мертвой хваткой вцепился в запястье руки. Хозяин закричал от боли.

Машенька завыла от страха и беспомощности.

– Господи, что мне делать. Что мне делать?

– Люся, закройся в ванной! – скомандовал ей окровавленный художник.

«Люся? – стало постепенно проясняться сознание Вика. – Какая Люся? Она Машенька»…

– Вик, фу, отпусти. Это я, Вик, фу, – кричал от нестерпимой боли хозяин, он впервые осознал, что не контролирует ситуацию, а его пес бойцовой породы перестал подчиняеться командам.

– Вик, успокойся, хороший пес, хороший, отпусти папу. Фу, фу, – взмолился художник.

Магическое слово «папа» подействовало на кобеля отрезвляюще, как холодный душ.

Вик отпустил окровавленную руку, поджал хвост и сразу почувствовал себя маленьким, жалким, добрым покладистым песиком. Опустив низко голову, он побрел в кухню, лег на место и от стыда хотел умереть.

Хозяин плотно прикрыл за ним дверь и закричал Люсе, чтобы она выходила из ванной и срочно вызвала скорую помощь. Люся плакала в трубку телефона и называла адрес и причину травмы. Врачи приехали на удивление быстро, долго суетились над раненым, но решили пострадавшего не госпитализировать. Собаку посоветовали обследовать и при необходимости усыпить.

Кофе, как и бутерброды, разбросанные на полу в кухне, Машенька не оценила. Она оказалась просто Люсей, поэтому немного посидела в комнате возле укушенного хозяина и ушла. Сам пострадавший принял обезболивающие таблетки и благополучно уснул.

Усатый квартирант, лизнувший белый мел на дверце шкафчика, не знал, что причиной его страшной слабости в ногах является настоящий яд, который китайские производители назвали милым русским именем Машенька. Таракан беспрепятственно дополз до большого бутерброда с сыром, валявшегося на кухне, обрадовался, широко открыл рот и умер.