Королева в раковине - Ципора Кохави-Рейни (2014)

Артур сухо ответил:

– Не хвалят за то, что само собой разумеется.

Неординарная ученица со сложным складом мышления – как маленькая старушка, одинокая среди учителей и учениц. Ее широкие знания, замечания, ставящие всех в тупик, вызывают изумление. Ее удивительная память и ум отталкивают от нее. Но Бертель любит школу, она ценит знания, которые поднимают ее ввысь.

Глава четвертая

Ужасающий храп, сопровождающийся хрипами, посвистываниями и завыванием, разбудил ранним воскресным утром Фриду.

– Что это может быть, черт возьми?

Экономка побежала на кухню. На полу стояли многочисленные корзины, заполненные овощами и фруктами. Торчали во все стороны куриные, гусиные, индюшачьи лапы и головы. Лежали завернутые куски говядины.

– Дед, старый хозяин приехал из своей усадьбы, – процедила она сквозь зубы и, отодвигая корзины и короба, проложила себе дорогу к лестничному пролету, откуда доносились эти устрашающие звуки.

Увидела источник звуков и ужаснулась. Посередине гостиной, на персидском ковре спал какой-то незнакомец, распространяя вокруг себя запахи пота и алкоголя.

– Иисусе! – закричала испуганная женщина во все горло и начала теребить мужчину, при этом зажимая нос из-за неприятных запахов. Из потрескавшихся губ спящего вырывались какие-то обрывки слов. Остекленевшие его глаза то раскрывались, то снова смыкались. Фрида продолжала его теребить, сопровождая это грубыми ругательствами, так что он, в конце концов пришел в себя, поднялся и вышел через черный ход.

Звон колокольчика в кухне призывал Фриду быстро отнести на подносе завтрак в спальню деда. Она вошла и замерла на пороге. Дед сидел на кровати в тонкой шелковой ночной рубашке в оборочках.

– Хозяин, вы надели ночную рубашку жены, пребывающей в раю.

Взгляд ее остановился на вязаных красных манжетах ночной сорочки.

– Почему бы нет, – привычно откашливаясь, дед одернул рубашку перед зеркалом, – она была весьма достойной женщиной.

Он напрягал свое длинное и худое тело, бросая удивленные взгляды на свое отражение в зеркале. Фрида поставила поднос на комод и поспешила к шкафу. Она извлекла из него длинный домашний халат и подала его хозяину. Бумба и Бертель уже прибежали, прыгнули в постель деда и начали с двух сторон тянуть его за щеки и волосы.

– Убирайтесь отсюда, сорванцы! – пытался отвертеться дед, мотая головой, и сквозь его строгий и, как всегда, громкий голос пробивались насмешливые нотки.

Артур тоже пришел, привлеченный шумом, увидел деда в ночной рубахе матери и с трудом сдержал смех.

Дед пил кофе, разминая кости под звуки патефона, и щеки его заиграли красками жизни. «Что случилось вчера ночью?» – удивлялась семья. Дед выпил еще одну чашку кофе и с лукавым видом стал рассказывать:

– На вокзале чужие люди предложили мне помочь тащить корзины. Черт подери, меня это сильно рассердило, и я обрушился на таксиста, остановившего машину рядом со мной. Я аристократ! Ни за что не поеду на этой грязной посудине! И представьте себе, внезапно возникает извозчик с белой лошадью! Словно Бог послал его с небес. Но-о-о, поехали!

Не переставая радоваться такой счастливой случайности, дед заставлял возницу останавливаться у каждого трактира и приглашал проглотить стопочку. Прошло немало времени в совместных возлияниях, сопровождавшихся песнопениями, пока новые приятели добрались до Вайсензее. Они, как закадычные друзья, в обнимку вошли в дом. Дед утверждал, что никогда у него не было такого друга, как этот кучер. Считая, что у него не было иного выхода, поскольку друга нельзя выгонять ночью из дома, он уложил его спать на ковре в гостиной. Затем обнаружил себя в спальне, вынул из шкафа ночную рубаху покойной бабки и свалился на постель.

Общий хохот потряс гостиную.