Проверка верности - Джорджетт Хейер (1934)

Ни один из них не проявил ни малейшей вражды по отношению к другому. Они мирно обменялись ничего не значащими репликами. Если бы не мистер Гарри Кру, который собственными глазами видел, как Рул вылетел из города на своей скаковой двуколке в крайне неурочное время – за два часа до полуночи, то даже самые закоренелые сплетники вынуждены были бы признать, что вся эта история – не более чем чья-то досужая выдумка.

Но леди Мэссей не разделяла всеобщего заблуждения. Она была знакома с лордом Летбриджем настолько хорошо, что готова была заложить все до единого свои великолепные бриллианты, чтобы утверждать – его отношение к графу Рулу было приправлено чем-то бóльшим, нежели обычное нерасположение.

Что до Рула, то он ничем не проявлял своих чувств, но она отнюдь не намеревалась потерять его, слишком явно и благосклонно принимая ухаживания Роберта Летбриджа.

Закончив составлять букет, она обернулась, и в глазах у нее блеснули искорки горького юмора.

– Маркус, дорогой мой, – беспомощно сказала она, – у меня есть заботы и поважнее! Я проиграла пятьсот гиней в мушку[39], и эта гадкая Селестина назойливо требует от меня уплаты долга! Что мне делать?

– Пусть такие мелочи вас не беспокоят, моя дорогая Каролина, – сказал его светлость. – Пустяковый заем, и дело улажено.

Она была настолько тронута, что воскликнула:

– О, как вы добры! Я жалею… Я очень жалею о том, что вы женитесь, Маркус. Нам с вами было хорошо, но у меня такое чувство, будто вскоре все изменится.

Если она имела в виду их товарно-денежные отношения, то у нее могли быть резоны для сожалений. В самом ближайшем будущем у лорда Рула наверняка появятся новые претенденты на его кошелек. Виконт Уинвуд возвращался домой, в Англию.

Виконту, получившему в Риме известие о скорой свадьбе младшей сестры, пришлось подчиниться желанию родительницы и немедленно отправиться в обратный путь, причем со всей возможной скоростью. Задержавшись на несколько дней во Флоренции, где он случайно наткнулся на пару своих закадычных приятелей, да проведя неделю в Париже по делам, имеющим прямое касательство к игре, он наконец направился домой и наверняка прибыл бы в Лондон не позже чем через три дня после срока, к которому его ожидала любящая мать, если бы в Бретейле не встретил сэра Джаспера Миддлтона. Сэр Джаспер, держа путь в столицу[40], остановился на ночлег в гостинице Святого Николая и как раз в одиночку расправлялся с обедом, когда в залу вошел виконт. Очевидно, такова была воля Провидения, поскольку сэру Джасперу смертельно прискучило собственное общество, да вдобавок он уже много дней жаждал расквитаться с Пелхэмом за партию в пикет[41], сыгранную в Лондоне за несколько месяцев до этого.

Виконт был счастлив оказать ему такую услугу. Они просидели за картами всю ночь, а утром Пелхэм, вне всякого сомнения, вследствие недосыпания сел в карету сэра Джаспера и покатил обратно в Париж. Игра продолжалась и в экипаже, и виконт не замечал никаких несообразностей до тех пор, пока они не прибыли в Клермон, а поскольку отсюда до Парижа оставалось всего семь или восемь почтовых застав, то не понадобилось особых усилий, дабы убедить его продолжить путь.

Когда он в конце концов прибыл в Лондон, там уже полным ходом шли приготовления к свадьбе Горации; он выразил удовлетворение брачным контрактом, оценивающим взглядом окинул акт учреждения семейного имущества, поздравил сестру с выпавшей на ее долю удачей и отправился засвидетельствовать свое почтение графу Рулу.

Разумеется, они были знакомы и до этого. Правда, поскольку Пелхэм был лет на десять младше графа, то вращались оба в разных кругах, и потому знакомство было шапочным. Но данное обстоятельство никоим образом не смущало жизнерадостного виконта: он приветствовал Рула с развязным дружелюбием, которое обычно приберегал для своих приятелей, после чего, заставив того ощутить себя полноправным членом семьи, непринужденно попробовал взять у него взаймы денег.