КГБ в смокинге 2 Женщина из отеля (Мэриотт) Книга 2 - Мальцева Валентина (1996)

Мой второй по счету трансатлантический перелет, включая получасовое ожидание в стеклянном отстойнике черно-белого Дакара, где я впервые в жизни попробовала ледяной шербет, о котором столько читала в «Тысяче и одной ночи», занял в общей сложности около пятнадцати часов. Летели мы с безымянным мускулистым конвоиром в атмосфере совершенно непристойной роскоши первого класса. Могу сказать на основе личных наблюдений, что в советской военной разведке, впрочем, как и в КГБ, денег на транспортные и командировочные расходы явно не жалели. Единственное пришедшее мне в голову объяснение столь нетипичной для простых советских людей тяги к роскоши сводилось к следующему: очевидно, все это делалось из сугубо профессиональных, тактических соображений. Как известно, в тяжелых условиях работы на Западе лучше всего маскироваться под богатого и здорового человека. Поскольку бедные и больные здесь традиционно вызывают подозрения…

Лично я, к тому времени уже достаточно вкусившая от потребительских благ западной цивилизации, никак не могла к ним привыкнуть. Точнее, не к ним самим, а к принципу несправедливого распределения общественного продукта. Мои уши сразу же превращались в иллюстрацию к великому гимну «Алеет Восток» стоило мне только подумать, что там, за моей спиной, в пассажирском салоне для «обычных» людей, едят и пьют совсем не то, что подносила мне с интервалом в несколько минут потрясающей красоты стюардесса, похожая на Симону Синьоре в молодости. К счастью, на сей раз к услугам пассажиров первого класса была не только вся мыслимая еда и напитки, но также походный газетно-журнальный киоск с мировой периодикой, что позволило мне отвлечься от мыслей о вопиющем социальном неравенстве и провести полет практически до промежуточной посадки в Дакаре в полном молчании, обложенной добрым десятком иллюстрированных французских журналов.

Моего конвоира такое положение вещей, по-видимому, полностью устраивало. Не знаю, что там ему про меня рассказал юннат в панаме, у которого, на правах старшего советского разведчика в далекой Бразилии, видимо, хранились досье на всех неблагонадежных советских людей, оказавшихся по стечению обстоятельств за рубежами социалистической Отчизны, но меня он явно побаивался. Или остерегался вступать в прямой контакт. Не случайно любитель резиновых шлангов, усадив меня у окна в первом ряду, прилежно пристегнулся по соседству ремнями, уставился в одну точку и так, не меняя сосредоточенного выражения на мужественном лице, провел весь полет почти до самого Дакара. Ожил он, к моему несчастью, лишь однажды, когда я предприняла попытку приподнять онемевшее тело с огромного кресла, в котором запросто могли поместиться три пассажирки моей комплекции.

— Вы куда? — коротко осведомился провожатый и, клянусь, в этот момент его хрящеватые, поросшие неприятными короткими волосками уши навострились и пару раз прянули, словно у служебной немецкой овчарки, почуявшей нарушителя на неспокойной советско- монгольской границе.

— В туалет.

— Я вас провожу.

— Вы это серьезно? — тихо спросила я.

— А разве я с вами хоть раз пошутил?

— Стоит ли после всего, чтобы было между нами, демонстрировать такую отчаянную галантность?

— Стоит, Валентина Васильевна.

Я набрала полные легкие воздуха и, стараясь сразу же не впадать в истерику, отчетливо произнесла:

— Гражданин начальник или как там вас еще! Возможно, в суете регистрации и в окружении экзотических дам вы просто не заметили одной важной детали. Так хочу вам напомнить, гражданин начальник: биологически я — женщина. То есть пол у меня в отличие от вашего — женский. Для таких, как я, существуют отдельные туалеты. Равно как и для таких, как вы. В эти туалеты принято ходить в одиночку, чтобы помыть руки, пописать, поправить прическу или макияж, сполоснуть лицо, подмышки или задницу — короче, в зависимости от возникших обстоятельств…