Срочно нужен гробовщик (Сборник) - Аллингем (Аллингхэм), Марджери (Марджори), Сэйерс Дороти Ли, Тэй Джозефина. (1992)

— Видите ли, сэр, я при исполнении профессионального долга, — принялся он объяснять. — В одной частной больнице умер джентльмен, и его надо было перевезти в дом сына для похорон. Фирма, которая работает на эту больницу, отказалась перевозить его ночью, а больница не захотела оставлять мертвое тело на ночь. Поэтому они и обратились ко мне. Я пошел им навстречу. Моя профессия обязывает, мы должны ублажать своих клиентов.

— Поторопитесь, мистер. — Из темноты возник Йео и подошел к лошади. — Отведите его в машину, Чарли.

— Да, сэр, я иду, сэр. — В голосе Джеса слышалось не столько негодование, сколько обида. — Кто-нибудь умеет править лошадью? Лошадь ведь — это не автомобильный мотор. Простите, что я вам как бы указываю, но мою лошадь испугали, и я бы сейчас ей не доверился.

— Об этом не беспокойтесь. Я сам сяду на козлы. Идите в машину. — Хотя голос Йео и звучал начальственно, в нем не было резкости, и гробовщик тотчас понял, что сумел произвести впечатление.

— Очень хорошо, сэр, — согласился он почти весело. — Предаюсь в ваши руки. Мне садиться первому, мистер Люк?

Не прибавив больше ни слова, он залез в машину и сел на место, освобожденное Йео. Сняв набухший от воды цилиндр, он оказался нос к носу с Лаггом. Его словно током ударило, но он промолчал. Его крупная, хорошей лепки голова в белых завитушках, держалась гордо, но лицо несколько поутратило свой румянец, бросавший вызов лондонским дождям и туманам; глаза же приобрели задумчивое и печальное выражение.

Процессия двинулась в путь немедленно. Йео сидел вместе с Кампьеном на козлах. Ветер, бивший теперь в спину, надувал куски клеенки, прикрывавшие плечи от дождя, и они вздымались за спиной большими черными крыльями. В свете фар они поблескивали и хлопали, как парус, отчего казалось, что дроги мчат с неземной скоростью.

Полузатопленный город проносился мимо, и чем ближе была Барроу-роуд, тем сильнее становилась напряженность и на козлах и в лимузине. Наконец свернули последний раз и подкатили к полицейскому участку.

Не вдаваясь в подробности, Люк сдал пленника бросившемуся навстречу констеблю, открывшему от удивления рот, а сам поспешил к дрогам, стоявшим перед машиной.

— Ведет себя как ни в чем не бывало, — объявил он без экивоков.

— Я это тоже заметил, — опять пригорюнился Йео, и оба полицейских с сомнением взглянули на сухощавого человека, завернутого чуть не по самые очки в мокрую темную клеенку.

Кампьен промолчал. Спокойно слез с козел и, обойдя дроги, остановился позади них. Подоспевший полицейский взял под уздцы лошадь, и Йео с Люком присоединились к нему. Он уже откинул крышку короба, и луч фонарика играл на черной блестящей поверхности. Гроб был необычайно больших размеров, а позолоты было столько, что мог бы позавидовать королевский выезд.

— Да, шеф. Тот самый, — проговорил Лагг осипшим голосом, осторожно положив руки на черное дерево. — Петли должны быть сбоку, вот здесь. Сверху их совсем не видно. Ничего не скажешь: Джес, старый грешник, художник в своем деле. Небось всю дорогу думал, примешивать сюда бедняжку Беатту или не стоит.

Йео достал свой фонарь.

— Ничего подозрительного, — сказал он. — Разрази меня гром, Кампьен, все это мне очень не нравится. Но последнее слово за Люком.

Старший инспектор помедлил, глянул на Кампьена — в его глубоко посаженных глазах отчетливо читалось сомнение. Но лицо Кампьена оставалось бесстрастным, как всегда в минуту сильного волнения.

— Да, да, — тихо сказал он, — понимаю. Внесите его в помещение и откройте.

В кабинете Люка Кампьен с Лаггом поставили два стула в ту же позицию, как они стояли в комнате над аптекой. Вслед за этим Люк, Дайс и еще двое полицейских медленно внесли в кабинет длинный блестящий ящик, осторожно опустили его на стулья и отошли в сторону, а Йео, вошедший следом, сунул поглубже руки в карманы и начал насвистывать неизвестный похоронный марш.