Срочно нужен гробовщик (Сборник) - Аллингем (Аллингхэм), Марджери (Марджори), Сэйерс Дороти Ли, Тэй Джозефина. (1992)

— Все вроде соответствует, — посмотрел он на Люка.

Младший по чину и возрасту полицейский кивнул с самым несчастным видом, но остался до конца верен Кампьену.

— Приведите его сюда, — обратился он к одному из полицейских.

Минуту спустя они услышали в коридоре звук приближающихся шагов. Поступь Джеса Пузо была столь же тяжела, что и у сопровождающего. Когда он вступил в кабинет с непокрытой головой и без громоздкого дождевика, вид у него был в высшей степени почтенный.

Взгляд его сразу же устремился к черному длинному предмету на стульях. Присутствующие впились в его лицо глазами, но только один Кампьен мог в полной мере оценить его поразительное самообладание. Да, он застыл на месте, и на лбу выступила знакомая испарина, но в лице ни тени страха, только возмущение и покорность обстоятельствам. Повинуясь безошибочному чутью, он обернулся к Йео.

— Я меньше всего ожидал подобного, сэр, — сказал он тихо. — Может, я допускаю некоторую вольность, но должен заметить, выглядит это не очень красиво.

Этими словами он разом выразил свое отношение к убожеству обстановки, глумлению над почившим в Бозе джентльменом, попранию прав личности и возмутительному произволу полицейских властей. Он гордо стоял перед ними — до глубины души оскорбленный честный лондонский гробовщик.

Люк не дрогнул, выдержал его взгляд. И Кампьен нутром почувствовал, как тот изо всех сил сдерживает раздражение.

— Откройте ящик, мистер Пузо, — приказал он.

— Открыть, сэр?

— Да, сейчас же. Не то мы сами откроем.

— Не надо, я открою, мистер Люк. Вы… вы не отдаете себе отчета, что велите сделать.

Готовность повиноваться действовала гораздо сильнее, чем отчаянный протест.

— Открою, открою, — приговаривал Джес. — Я обязан вам подчиняться. Я уважаю закон. Но я очень удивлен, очень. И ничего тут ни прибавить, ни убавить. — Он помолчал, огляделся и спросил брезгливо: — Вы хотите, чтобы я открыл его здесь?

Йео опять начал тревожно что-то насвистывать. Все это время взгляд его был прикован к широкому, румяному лицу с острыми глазками и круглым маленьким безобразным ртом.

— Здесь и сейчас. — Люк был непреклонен. — У вас есть с собой отвертка?

Джес сдался. Опустил руку в карман и кивнул.

— Есть. Никогда никуда не езжу без инструментов. С вашего позволения, сэры, сниму сюртук

При общем молчании он снял сюртук и оказался в ослепительно белой сорочке со старомодными, туго накрахмаленными манжетами. Аккуратно вынул золотые запонки и положил их на край письменного стола. Затем засучил рукава, обнаружив бицепсы, как у землекопа.

— Я готов, сэр. Остался один пустячок..

— Мы вас слушаем, — вмешался неожиданно для себя Йео. — Вы имеете право потребовать, что хотите. О каком пустяке речь?

— Видите ли, сэр, нет ли у вас карболки и ведра с водой? Мне бы хотелось прежде ополоснуть карболкой руки.

Один из полицейских бросился искать карболку, а гробовщик вынул из кармана такой же белоснежный платок и сложил его по диагонали.

— Джентльмен умер от заразной болезни, — произнес он укоризненно, не обращаясь ни к кому в отдельности. — Я попрошу вас отойти подальше. На одну-две минуты. Понимаю, это ваша работа. Но вы уж простите меня, зачем подвергать себя лишней опасности.

С этими словами он завязал платком рот и нос и опустил руки в белое эмалированное ведро, которое полицейский протянул ему. Опрыскав пахучей жидкостью доски, он приступил к работе.

Его крепкие короткие пальцы быстро и ловко управлялись с отверткой. Винты были со стальной нарезкой и легко вывинчивались, но их было много, и Джес к тому же аккуратно складывал их один к одному рядом с запонками.

Справившись наконец с последним винтом, он повернул голову и жестом пригласил Йео с Люком приблизиться. Когда те были в полутора метрах от гроба, он велел им остановиться, глянул на одного, на другого, давая понять, что решительная минута наступила.