Срочно нужен гробовщик (Сборник) - Аллингем (Аллингхэм), Марджери (Марджори), Сэйерс Дороти Ли, Тэй Джозефина. (1992)

— Остановлюсь на нескольких пунктах, которые, надеюсь, восполнят все пробелы. Во-первых, откуда Джеймс узнал, что шахты Брауни вот-вот начнут выдавать на-гора ингредиент «А» в огромных количествах? Ведь это государственная тайна, к тому же сверхсекретная. Одна из тех, что в наши дни проявляют удручающую склонность к утечке. Это правительству еще предстоит выяснить. Так или иначе, он это узнал и очень заинтересовался. Его давняя клиентка мисс Руфь, игравшая на бегах, что доставляло немало огорчений семье, не только владела восемью тысячами акций этой компании, но и завещала их ему, зная, что они ничего не стоят.

Люк вытянул ноги и положил их на стол.

— Выходит, соблазн оказался слишком велик, — заметил он нахмурившись.

— Да. Но соблазняло не только это. У Джеймса была уникальная возможность прикончить старуху, когда бы ему ни вздумалось. Руфь ходила в банк каждый божий день, пользуясь любым предлогом. И фокус заключался в том — трудно поверить, но это факт, — что всякий раз, когда кто-нибудь из Палинодов встречался со своим банкиром, они согласно давней традиции выпивали по рюмке хереса.

— Идите вы! — Йео вытаращил глаза. — Вот уже полвека ни в одном английском банке не следуют этой традиции.

— Кроме банка Клофа. Вот почему я вплоть до сегодняшнего вечера бродил в потемках.

— Так вот, значит, в чем заключается важность зеленой рюмки для хереса, — сказал Люк.

Кампьен кивнул.

— Мне на тарелочке поднесли эту семейную реликвию в мою первую встречу с мисс Эвадной. Вернее сказать, на подносе. Когда я подошел к двери, они с Джеймсом как раз кончили беседовать; я столкнулся с ним на пороге, и мисс Эвадна, не ожидавшая моего появления, сунула в рюмки сухие цветы для маскировки. И спрятала за спину пустую бутылку из-под хереса. Может, именно потому, что она была пустая. Я совсем об этом забыл и вспомнил только сегодня, когда душечка Картонная Шляпка упомянула о зеленых рюмках для хереса профессора Палинода. Я тут же отправился к Лоренсу и спросил его, правда ли, что, встречаясь с банкиром, они всякий раз пили с ним херес. Он, не задумываясь, ответил «да». Ему, в отличие от сестры, и в голову не могло прийти, что в наши дни это выглядит несколько странно. Так поступал их отец. Так поступал отец Джеймса. Так поступают их дети. Таковы Палиноды: всякий раз, когда новое стучится в дверь, они поглубже зарываются в книги.

— Чудеса, да и только! — Казалось, Йео больше поразил этот реликтовый церемониал, чем само преступление. — Выходит, в один прекрасный день Джеймс просто взял и подсыпал яд в рюмку своей старой клиентки? Но я что-то не слыхал, чтобы он унаследовал эти акции.

— А он и не унаследовал. Мисс Руфь, сообщив Джеймсу, что завещала ему эти акции, скоро передумала и под горячую руку переписала завещание, оставив никчемные акции капитану Сетону. Хотела посильнее досадить ему: она с ним воевала из-за комнаты. На свою беду, мисс Руфь забыла сказать об этом Джеймсу и таким образом пала жертвой собственной забывчивости. Рано или поздно возникли подозрения, доктор стал получать анонимные письма. Вмешалась полиция, как стадо бизонов, и пошло-поехало.

Йео позволил себе рассмеяться.

— Только вы с Люком чего стоите! В любую секунду могли обнаружить тайну Эйпрон-стрит.

— Особенно мы мешали Джесу. Ему с сыном пришлось «обряжать» гроб в подвале «Портминстерской ложи», подальше от глаз Лагга. Гринера вывезли в последнюю минуту в гробу, упакованном в большую коробку. Его сопровождала — очень для нас удачно — небезызвестная Белла Макгрейв, «безутешная вдова в черном». В том самом стареньком фургоне.

— А как Джес все это оформлял? — спросил Люк. — Подделывал свидетельства о смерти? Иначе как получишь разрешение коронера на вывоз тела?