Путь Чёрной молнии - Теущаков Александр Александрович

— На кого дела оставить?

— Передайте Громову, по крайней мере, у капитана с работоспособностью все в норме.

Попрощавшись с Кузнецовым, озадаченный Ефремов, вышел из кабинета. «Что это выкинул Кузнецов? Сроду такого не было. Может что-то намечается, и он таким способом решил отделаться от меня, или впрямь некого послать? Сегодня у меня назначена встреча с Романовым, он просил безотлагательно. Что у него там стряслось? Матвеев идет на свидание, деньги проносит, тоже срывается. Как быть? На Дронова разнарядка еще не пришла. Так, подожди, подожди! У него же сегодня заканчивается пятнадцать суток. А! Черт! Все комом пошло, даже времени не дали привести дела в порядок», — подумал он, чертыхаясь.

Здесь его кто-то окликнул. Ефремов обернулся: перед ним стоял лейтенант Брагин с бумажным пакетом в руках.

— Товарищ майор, я по поручению полковника Сереброва, возьмите пакет. Вас срочно просят пройти за КПП, там Вас ждет служебная машина, эти документы необходимо завезти в управление и передать в административный отдел.

— Да они что сегодня на меня накинулись, будто мне больше и дел нет, — пробурчал недовольно майор, но взяв пакет, пошел к вахте. Не дойдя до крыльца метров пять, остановился и, развернувшись, быстрым шагом направился к двухэтажному зданию, где на втором этаже располагался его кабинет. На ходу окликнул дневального:

— Быстро мне Абросимова, одна нога здесь, другая там.

Дневальный, увидев серьезное лицо своего начальника, пулей вылетел из здания и помчался во второй отряд.

Абросимов являлся своего рода связным, если Ефремову нужно было срочно связаться с Романовым, он передавал осужденному записку, а он прятал ее в промзоне в потайном месте. Абросимов водил дружбу с дневальным начальника оперчасти, и в принципе никто не обращал внимания на неряшливого типа, так что сегодняшнее посещение было принято зэками вполне обычно, тем более дневальный крикнул, зайдя в секцию второго отряда:

— Абросим пошли чифирить, я уже сварил, прибегай ко мне.

Пока дневальный бегал за Абросимовым, Ефремов оторвал от листа бумаги половину и написал следующее:

«Наша встреча откладывается. Буду отсутствовать, примерно полмесяца, пока сверни все дела, следи за Д….!!! Будь осторожен!»

Скатал записку в трубочку и, дождавшись Абросимова, передал ему послание. Вытащил из ящика стола небольшую заварку плиточного чая, и протянул курьеру.

— Положишь записку на место, но прежде, мельком дай «Ему» знать, что его ждет письмо, да смотри в оба! Все иди.

Ни Ефремов, ни остальные оперативники не могли даже предположить, что секретное прикрытие майора Кузнецова начинает осуществляться по — новой.

Дрон легко просчитал, как и какими способами можно отсечь щупальца опера Ефремова. Вывод напрашивался один: установить слежку за начальником оперчасти и по возможности отслеживать действия его дневального. Хорошую агентуру оставил ему Колдун. Через надежных людей Дронов передал ценные указания лицам, которые упали на хвост (вели слежку) куму и неусыпно начали следить, пока он находился в зоне.

Сегодня вечером Дронов выходит в зону, по распределению его спальное место теперь во втором отряде. «Это вместе с хитрым мужичком будем под одной крышей», — подумал вор, вспоминая о Макаре.

Равиль пребывал в угнетенном состоянии, то ли интуитивно что-то предчувствовал или разборка с Воробьем не давала ему покоя, понять не мог. В душе ощущался постоянный холодок.

Сегодня выходит Дрон, и какие события в зоне будут разворачиваться, можно было только догадываться. Оставаясь один на один со своими мыслями, он в последнее время стал сопоставлять свою прежнюю жизнь и теперешнюю. Если он раньше был уверен в себе, и это придавало ему сил и энергии, то теперь… После того, как его завербовал Ефремов, и присвоил ему кличку «Роман», он стал чувствовать себя совершенно по-другому.