Путь Чёрной молнии - Теущаков Александр Александрович

— Мы только что бежали из-под стражи, недалеко в деревне Михеевка органы НКВД арестовали около сорока человек.

— Кажется, в нашем полку прибыло, — улыбнувшись, сказал Михаил и опустил револьвер.

— Предлагаю углубиться в лес на значительное расстояние, а затем продолжить знакомство, — Мирон обвел всех взглядом.

— Не возражаем, — ответили дружно Илья и Петр, обрадованные внезапным стечением обстоятельств, положительно обернувшихся в их сторону.

— Я знаю тут недалеко землянку, но сначала мы пройдем по ручью, чтобы собаки не нашли нас по следу, там и отсидимся, — предложил Илья.

— Вы значит местные? — спросил Мирон.

— Так точно.

— Ты военный?

— До сегодняшнего дня находился в составе РККА, — ответил Илья, — а тебя это смущает? — Михеев обратил внимание на хмурое выражение лица вооруженного мужчины.

— А ты, как думаешь? — недоверчиво спросил Мирон.

— Ладно, мужики, потом будем выяснять свои политические взгляды, а сейчас бежим в тайгу, — предложил Михаил Берестов.

Четверо мужчин доверившись проводнику — Илье, углубились в пихтовый лес и исчезли за густыми кустами смородины.

Михеев вел группу уверенно, он знал здесь каждую ложбинку, каждый ручей. Сколько раз ему пришлось охотиться в этих краях и с отцом и одному, так что он мог с закрытыми глазами найти любое место. Добравшись до ручья, беглецы сначала напились вволю, а затем долго шли по воде и наконец, добрели до небольшой таежной речки «Лосихи», ее воды текли вглубь непроходимой тайги. Остановились на привал, и первым заговорил Илья:

— Я так понимаю, что вы тоже без еды?

Михаил Берестов снял с плеча котомку, достал сверток и, развернув его, выложил на траву лук, соль и краюху хлеба.

— Да, не густо, — покачал головой Петр.

— Что будем делать? — спросил Илья.

— Сначала расскажи о себе, — предложил Мирон, — судя по твоему откровению и обмундированию, ты служил в Красной армии, и честно говоря, мне с такими не по пути.

— Много ты обо мне знаешь, если взялся судить с ходу, — огрызнулся Илья, — сам — то ты кто будешь?

Мирон вытащил наган и, взведя курок, направил стволом в грудь Михееву Илье.

— Я первый спросил, так что отвечай.

— Э-э, мужики, вы чего распетушились? Мы все сейчас в одном положении находимся, поймают — сразу к стенке поставят без суда, — Берестов пытался одернуть затеявших ссору мужчин.

— Хорошо, я отвечу, — согласился Илья, — до сегодняшнего дня я служил в РККА в звании капитана и никак не предполагал, что мой знакомый снимет с меня все регалии и арестует, как «врага народа».

— Ты можешь толком объяснить, — попросил Мирон.

Михеев Илья рассказал о своих злоключениях, произошедших за последние сутки.

— Так вы оказывается сродные братья, — кивнул Мирон на Петра, — и куда всех арестованных на барже теперь направят?

— В Томск, и боюсь, что всех ожидает, куда суровая участь, чем когда-то вас судили, давая по три, пять лет лагерей.

— Хорошо, — согласился Мирон, — но как нам друг другу доверять? Я душой и телом был предан своему отечеству — России, а ты кому служил? Большевистским вандалам, обратившим русский народ в покорное, советское быдло. Ты сам сейчас сказал, что твой батя до прихода большевистской власти был середняком, и что советы забрали у него все хозяйство, распределив по бедным семьям. Вас же ограбили, а ты пошел служить этим идолам. Теперь ты понимаешь, за что чекисты загребли твоих родных и тебя вместе с ними, вы для них являетесь затаившимися, классовыми врагами. Судя по твоей жизни, ты первый предал свою Родину, и я не могу встать с таким человеком в один строй. Я, конечно, тебе сочувствую, что твоего отца арестовали и многих из вашей деревни, но ты еще не уволен из рядов Красной армии, и мне претит дальше продолжать с тобой общение.

Илья, не споря и, не перебивая Мирона, внимательно выслушал и спокойно, ответил: