Капут - Курцио Малапарте (1944)

– Je parie, – сказала Анна Мария, грациозно повернувшись к Филиппо Анфузо, – que dans le rapport de Himmler il n’y avait pas un seul mot sur vous[459].

– Il y avait toute une page sur mа femme et cela suft[460], – ответил со смехом Анфузо.

– Toute une page sur Maria? Ah! Pauvre Maria, quel honneur![461] – сказала Жоржетт без тени злорадства.

– Et sur moi? Est-ce qu’il y avait aussi toute une page sur moi?[462] – смеясь, спросила Анна Мария.

– Ваш вопрос, – ответил я, – того же свойства, что и заданный мне однажды генералом Шобертом.

Это было на Украине в первые месяцы русской кампании. Генерал фон Шоберт пригласил меня на ужин в штаб-квартиру командования армией, за столом нас было человек десять. Фон Шоберт спросил меня, что я думаю о положении немецкой армии в России. «Мне кажется, – ответил я, намекая на итальянскую пословицу, – что немецкая армия в России похожа не на цыпленка в пакле, а на цыпленка в степи».

– Ah! Mon Dieu! – воскликнула Анна Мария.

– Très amusant[463], – сказал фон Бисмарк, улыбаясь.

– Ты уверен, – сказал Филиппо Анфузо, – что генерал фон Шоберт понял, что ты хотел сказать?

– Надеюсь, понял.

Генерал фон Шоберт бывал в Италии и немного говорит по-итальянски. Но когда переводчик лейтенант Шиллер, выбравший себе немецкую национальность, хотя сам он урожденный тиролец из Мерано, пытаясь передать смысл этой итальянской пословицы, перевел мой ответ, генерал фон Шоберт сурово, с недоумевающим упреком спросил меня, как это так, что в Италии цыплят держат в пакле.

– Мы не держим их в пакле! – ответил я. – Это народная поговорка говорит о том, в какую передрягу попадает бедняга цыпленок, если ему вздумается забраться в паклю.

– У нас в Баварии, – сказал генерал фон Шоберт, – цыплят разводят в опилках или в соломенной сечке!

– Но у нас в Италии цыплят тоже выращивают в опилках или в соломе!

– Тогда почему вы говорите о пакле? – спросил генерал фон Шоберт и наморщил лоб.

– Да это всего-навсего поговорка, так говорят! – ответил я.

– Хм, странно… – сказал генерал.

– У нас в Восточной Пруссии цыплят разводят в песке, это очень рационально и недорого, – сказал полковник Генерального штаба Старк.

– И у нас в Италии в местах с песчаной почвой тоже держат цыплят в песке! – ответил я.

Я начинал потеть и тихо попросил переводчика, ради Бога, помочь мне выпутаться из этой истории. Шиллер улыбался и смотрел на меня искоса, как бы желая сказать: «Сам влип в историю, а мне тебя выпутывать!»

– Если это так, – сказал генерал фон Шоберт, – я не понимаю, при чем здесь пакля. Понятно, что это пословица, но в каждой пословице всегда есть доля правды. И, несмотря на ваши утверждения об обратном, это значит, что в Италии кое-где цыплят таки выращивают в пакле, а это метод нерациональный и жестокий.

Он буравил меня суровым взглядом, в котором начинал гореть мерцающий огонек недоверия и презрения. Я хотел ответить ему: «Да, господин генерал, я не осмеливался сказать, но истина в том, что цыплят в Италии выращивают в пакле, и не в некоторых районах, а везде: в Пьемонте, в Ломбардии, в Тоскане, в Умбрии, в Калабрии, на Сицилии, – везде, во всей Италии; и не только цыплят, но и детей, все итальянцы выращены в пакле. Разве вы не знали, что все итальянцы выросли в пакле?» Тогда, может быть, он понял бы меня, а может, и поверил бы, но никогда бы не догадался, насколько правдивы были бы мои слова. А пока я обливался потом и повторял, что нет, это неправда, что нигде в Италии не выращивают цыплят в пакле, что так говорят в народе, что это народная поговорка, ein Volkssprichwort. Но здесь майор Ханбергер, уже давно пристально смотревший на меня стеклянным серым взглядом, холодно сказал мне:

– Тогда объясните мне, при чем здесь степь? Ладно, пакля, вы прекрасно объяснили вопрос с паклей. Но степь? При чем здесь степь? Was hat die Steppe mit den Kücken zu tun?[464]