Тигриный лог - AlmaZa

Думать об их выходе-уходе приходилось всё чаще, когда я наблюдала за опустевшим пятым столиком. После изгнания Джина за ним осталось двое, Пигун и Дженисси, и теперь, поскольку последний был соседом Сандо по комнате, то он подсел пятым к нему же за столик, а Пигун, пользуясь отсутствием Джей-Хоупа, присоединялся то к нам, то к столику Джеро и Хансоля. И та пустота в углу выжимала мне на глаза слезы, едва сдерживаемые, чтобы нормально поесть. Как хорошо, что я не должна оставаться здесь на годы, чтобы не видеть, как шумная и веселая столовая пустеет, как освобождаются места, как покидают Тигриный лог его обитатели. Я покосилась на учительский столик. Лео ел вместе с Ханом и Ли. Когда он учился, получается, что вообще тут всего три монаха было? Но исходя из рассказа Хенсока, Хан тогда ещё не был учителем, он был таким, каков сейчас Хонбин, воином, начавшим странствие и свой путь. Тогда должны были быть ещё какие-то люди? Хан же не совсем один был в своём выпуске?

- Что-то от тебя давно о сексе не слышно, - обратился Пигун к Рэпмону, благочестиво поедающему фасолевый гарнир. – Ты не заболел?

- Нет, ну… я это, - не поднимая глаз, он закрутил палочкой в тарелке, сочиняя. – Медитирую. Просветляюсь. Мантры всякие читаю. Очень помогает. Очень.

- Да у него просто засох и отвалился, - засмеялся Шуга.

- Да заткнись ты! – обижено прикрикнул Рэпмон. – Типун тебе на язык!

На его повышенный тон, распрямив спину и расправив плечи, на той скамье, что была позади них с Пигуном, развернулся Сандо, мимолетно встретившись со мной взглядом.

- Чего шумишь?

- Ничего, - пробормотал парень и углубился в трапезу.

- Всё нормально, Сандо, - похлопал его по предплечью Пигун. Самый старший, он редко вызывал у нашего агрессора приступы желания вмазать, так что не боялся потрогать там, где написано «высокое напряжение, убьёт». И молнию на лбу нарисовать, чтоб не подходили. Хотя это уже какой-то Гарри Поттер будет, а до его доброты Сандо очень и очень далеко. Я бы сказала, что от Гарри в нем только одна седьмая Волана-де-Морта. – Мы подняли больную для нас всех здесь тему, вернее я. Ничего страшного.

- А вы её не поднимайте, будьте так любезны, - прищурившись, прожег брюнет нас всех глазами.

- А она сама собой поднимается, разве нет, Сандо? – захихикал Шуга, вспомнив пятницу, и готов был уже засмеяться громче, но молодой человек, к которому он обратился, едва не опрокинув лавку, на которой сидел (благо, что на ней сидело ещё двое), задребезжав миской и чашкой, подскочил и подлетел с моей стороны к нам. Сахарный сидел посередине, между мной и Ви, и именно это, мне кажется, не дало въехать ему по лицу слета.

- Самый умный? – прорычал Сандо гортанно. Откуда-то из груди клокотало шипение, будто в ней расположился ад со сковородками, на которых поджаривали остатки грешников. – Пошли-ка, выйдем.

Я вцепилась в руку Юнги. Он и сам зажался между нами, но взгляда не отводил, и я боялась, что не захочет показаться трусом, встанет и пойдёт, и Сандо размажет его по дорожке.

- Не надо никуда ходить, - попросила я, выведя плечо вперед, чтобы закрыть Шугу.

- А ты не вмешивайся, - быстро пробормотал он, не посмотрев на меня. Незаметно поднявшийся из-за учительского столика, рядом внезапно нарисовался Лео.

- В чем дело, Сандо?

- Ни в чем, разговариваем, - активизировал выдержку парень, чтобы не сорваться при своём учителе.

- Ты грубо разговариваешь, - заметил Лео. – Это твои братья. Почему ты встал, недоев?

- Прости, - опустил глаза Сандо. Он настолько самостоятелен в своих обидах, что даже никогда не жалуется на то, что послужило причиной перемен настроения.