Флэшмен под каблуком - Джордж Макдоналд Фрейзер (1977)

И он уехал, не приняв даже приглашения нашего драгоценного друга Герцога посетить его. Мне было сказано отвечать на все расспросы, что он уехал по Личным Делам – без сомнения, всегда найдутся Люди, жаждущие докучать моему милому, ставшему таким знаменитым – не только Герцог и ему подобные, но и Простые Смертные, рассчитывающие пожать ему руку и хвастать этим впоследствии перед своими Знакомыми. Пока же мне, дорогой мой дневник, остается в одиночестве – если не считать компании дона С., разумеется, и моего дорогого Папы – дожидаться начала Великого Приключения и Радостного Воссоединения с моим Ненаглядным в Дувре, каковое послужит Прелюдией, как я надеюсь, к нашему Сказочному Путешествию в Романтическую Неизвестность…

[Конец выдержки. – Г. де. Р.]

IV

Одно дело было – принять решение плыть в круиз с Соломоном, но совсем другое – благополучно попасть на борт. Мне предстояло десять дней скрываться в Лондоне, словно участнику порохового заговора, шарахаясь от собственной тени и прячась от наймитов герцога – и Дедалуса Тигга. Вы можете сказать, что я перестраховывался и опасность была не так велика, но вы не знаете, на что способны были люди вроде герцога в дни моей юности: им все еще казалось, что на дворе восемнадцатый век, а значит, они могут натравить на обидчика своих костоломов и полагаться на свой титул, который избавит их от любых неприятных последствий. Я лично никогда не являлся сторонником Билля о Реформе, но нет никакого сомнения, что аристократия нуждалась в узде.

Короче говоря, не требовалось высшей математики, чтобы понять: страну надо покидать немедленно. Конечно, жалко было упускать Лейб-гвардию, но если Тигг затеет скандал, мне так и так придется забыть о ней; ты можешь быть дебилом-виконтом с волчьей пастью и тебя сочтут пригодным командовать Королевской Конно-гвардейской бригадой, но если узнают, что ты брал у букмекера деньги за услуги – то да смилуются над тобой небеса, будь ты хоть лучшим солдатом в мире. Так что не оставалось ничего иного, как залечь до отплытия на дно, предприняв только краткий визит в Конную Гвардию, дабы сообщить дяде Биндли плохие вести. Услышав их, тот от удивления весь аж вытянулся.

– Правильно ли я понимаю, – говорит, – что ты отказываешься от назначения – бесплатного патента, смею напомнить – в Конно-гвардейскую бригаду, выхлопотанного тебе по личному настоянию лорда Веллингтона, ради того, чтобы шляться по заграницам в обществе своей жены, ее экстраординарного папаши и этого… этого типа с Треднидл-стрит?[44] – Дядю передернуло. – Это же почти как путешествие по торговым делам.

– Ничего не в силах поделать, – отвечаю. – Не могу сейчас оставаться в Англии.

– Ты отдаешь себе отчет – это равносильно тому, что отклонить честь, предложенную непосредственно Троном? Что никогда больше тебя не удостоят подобного отличия? Я понимаю, что ты глух к большинству норм поведения и здравого смысла, но даже тебе должно быть понятно…

– Пр-тье, дядя! – перебиваю его я. – Мне нужно уехать!

Он окинул меня своим высокомерным взглядом.

– Звучит почти отчаянно. Я не ошибусь, предположив, что в противном случае тебя ожидает скандал?

– Да, – неохотно соглашаюсь я.

– Ну, это все меняет! – восклицает он. – И почему ты сразу не сказал? Видимо, тут замешана некая дама.