Как уморительны в России мусора, или Fu**ing хорошоу! - Черкасов Дмитрий (2003)

— Андрей! Может, из формы чё на рынке толкнуть? — Чердынцев резко остановился, взгляд его приобрел некоторую осмысленность и майор тронул Ларина за плечо.

— О! — лицо капитана просветлело. — Андрей!

Услышавший вопрос начальника дежурной части Казанова хлопнул себя по лбу, достал из кармана разряженный ТТ, так и пребывавший у него с момента перестрелки на рынке, и бросил его в кучу предметов, наваленных в углу.

Чердынцев проследил взглядом за пистолетом и приоткрыл рот.

Дверь распахнулась, и в кабинет ворвался трезвый и недовольный Соловец.

— Ага! — закричал майор, узрев картину «Мусора на привале». — Отмечаем выход из дурдома?!

— Да пошел ты, — вяло отреагировал Казанова, слюня палец.

— Действительно, Георгич, отвали, — поддержал товарища капитан Ларин. — Орешь, как заявитель…

Оскорбление попало в точку.

«Заявителем» бравого стража порядка майора Соловца еще никто не называл.

Начальник ОУРа побагровел.

— Что ты сказал?

— Что слышал, — выдохнул Ларин и упал со стула.

— Хам! — взвизгнул Соловец.

— Сам такой, — проворчал Ларин, даже не делая попыток подняться и разглядывая узоры на грязном линолеуме.

— Значит, так, — в голосе майора появились железные нотки. — Возьмите какое-нибудь дело и им займитесь. Хватит пить! Через час приду — проверю.

— Ты чё, Георгич? — потрясенный словами начальника «убойного» отдела Казанова поднял голову. — Какое дело?

— Любое! — возопил Соловец, подскочил к столу, схватил исписанные листы и бросил их поверх склеенного журнала. — Вот! Это, хотя бы!

— А чё это? — капитан непонимающе уставился на многостраничное заявление Дамского, нацарапанное им под диктовку Мартышкина.

Ларин обнаружил перед собой пульт дистанционного управления телевизором и носом нажал на кнопочку увеличения громкости.

— Мой парень задерживается, — задумчиво сказал юноша на экране, стоящий в очереди перед металлодетектором у входа в гей-клуб «69». — И у меня явно будет время выкурить мою любимую сигаретку «Парламент»…

— Да-а, очередь немаленькая, — поддержал юношу сосед, бородатый мужик в кожаных штанах и жилетке, с цветной татуировкой на плече. — Кажется, и у меня есть время покурить мой любимый «Парламент»…

— Народу-то сколько! — из-за плеча бородатого высунулся очкарик в бейсбольной кепке, повернутой козырьком назад. — У меня теперь точно есть время выкурить мою любимую сигаретку «Парламент»…

— Кто последний? — выкрикнул интеллигент в костюме и с портфелем. — Я буду за вами… А пока покурю мой любимый «Парламент»…

— Даже последний педераст, — проникновенно сказал диктор за кадром, — не откажет себе в удовольствии выкурить сигаретку «Парламент»…

Соловец отобрал у Ларина пульт и выключил говорящий ящик.

— Хватит! — майор подпрыгнул на месте. — Берите дело о пропавшем писателе и вперед! С песнями, по холодку! Завтра утром чтоб доложили! И план оперативных мероприятий подготовьте! Не сделаете — шкуру спущу! Кстати, а где Плахов с Роговым?

— Я за ними приглядывать не нанимался! — неожиданно выкрикнул проснувшийся Дукалис. — Пошел в жопу! Тебе надо — ты и ищи!

— Как появятся — сразу ко мне! — Соловец так хлопнул за собой дверью, что с потолка посыпалась штукатурка.

— Зверь, — подвел итог Чердынцев, когда шаги начальника ОУРа затихли, и плюнул в открытое окно, попав точно в кокарду на шапке дежурного младшего сержанта Дудинцева, вышедшего на крыльцо РУВД подышать свежим воздухом.

* * *

Из подъехавшей к РУВД белой «волги» двое сурового вида прапорщиков в пятнистых бушлатах вытащили дознавателя Безродного, смотрящего на мир трезвым и немного отстраненным взглядом, подвели его к входу и поставили лицом к двери.