Укрощение королевы - Филиппа Грегори (2015)

Я захлопываю окно, но продолжаю всматриваться через толстое стекло. На востоке не видно и намека на свет. Я старательно моргаю, чтобы избавить глаза от бликов от свечного фитиля, и смотрю снова, отчаянно надеясь увидеть краешек посветлевшего неба.

– Должно быть, еще слишком рано, – говорю я, с тоской думая о далеком рассвете. – Небо еще темное.

Он смотрит на меня, как ребенок в ожидании развлечений.

– Я не могу уснуть, – заявляет он. – И этот эль лег камнем… Он был слишком холодным. Теперь у меня от него будет болеть живот. Ты должна была его подогреть. – Он немного ерзает на кровати и рыгает. В то же самое время от кровати доносится новый запах: у Его Величества отошли газы.

– Послать на кухню за чем-нибудь? Может быть, за теплым питьем?

– Нет, – он качает головой. – Но ты можешь сделать огонь пожарче и сказать мне, что ты рада быть королевой.

– О! Конечно, я так рада! – Я улыбаюсь и подбрасываю в камин щепок и поленьев. Угли еще не погасли, и я ворошу их, чтобы снова пробудить в них пламя. – Я очень рада быть королевой, и я рада быть женой, – говорю я. – Вашей женой.

– Да ты хозяйка! – восклицает король, впечатленный моими успехами в разжигании камина. – Ты можешь приготовить мне завтрак?

– Я никогда не стряпала, – меня немного задел его вопрос. – У меня всегда была кухарка и помощницы на кухне. Но я умею управлять кухней; пивоварней и сыроварней тоже. Раньше я даже варила собственные лечебные настойки из трав и мыла.

– Так ты умеешь управлять хозяйством?

– Я управляла замком Снейп и всеми нашими землями на севере, когда муж бывал в отъезде.

– Ты даже жила в осажденном замке, да? – спрашивает он. – Оборонялась от этих предателей… Должно быть, это было очень непросто. Ты, должно быть, очень храбрая.

– Да, милорд, – я скромно киваю. – Я выполняла свой долг.

– Столкнулась лицом к лицу с теми предателями, да? Разве они не угрожали сжечь весь замок с тобою вместе?

Я прекрасно помню те дни и ночи, когда отчаявшиеся обнищавшие люди в рубищах пришли к замку, чтобы умолять о возвращении старых добрых дней, когда церквям не мешали заниматься благотворительностью, а монастыри трудились во славу Господа. Они требовали, чтобы мой муж, лорд Латимер, ходатайствовал за них перед королем, потому что знали, что их лорд согласен с ними.

– Я знала, что им не одержать победы над вами, – сказала я, предав сразу и тех людей, и правду, за которую они пострадали. – Я знала, что мне лишь надо быть сильной и все выдержать, а вы отправите моего мужа домой, чтобы он освободил нас.

Я пересказываю старую историю на новый лад, надеясь, что король уже не помнит, как это было на самом деле. Тогда он и его советники небеспочвенно подозревали моего мужа в сочувствии смутьянам, и, когда волнения были жестоко подавлены, моему мужу пришлось встать на сторону реформ. И тогда лорд Латимер предал свою веру и своих верных слуг ради спасения жизни. Как бы он сейчас радовался, увидев, что все возвращается обратно!.. Церковь снова пользуется королевской милостью, и ее служители вовсю принялись восстанавливать монастыри. Мой муж был бы счастлив, узнав, что его друг, Стефан Гардинер, приобрел серьезную власть при короле. Вот он как раз был бы сторонником сожжения реформаторов на болотах Виндзора и согласился бы развеять их прах, чтобы тот смешался с грязью и эти люди никогда бы не смогли восстать из мертвых.

– А сколько тебе было лет, когда ты рассталась с матерью?

Король поудобнее устроился на подушках, словно ожидая услышать интересную историю.

– Вы хотите узнать о моей молодости?

– Расскажи, – кивает он.

– Ну что же, когда я уехала из дома, я была уже почти взрослой, мне уже исполнилось шестнадцать. Мать пыталась выдать меня замуж с тех пор, как мне исполнилось одиннадцать, но у нее ничего не получалось.

Он кивает.