Хищники с Уолл-стрит - Норб Воннегут (2009)

Насколько припоминаю, «Красное пламя»{109} – кухмистерская возле угла 44-й стрит и авеню Америк. Днем его кабинки, обшитые фанерными панелями, забиты народом напрочь. Меню предусматривает яичницу-болтунью, мясной рулет, бекон и картофель фри, поджаренный дюжиной разных способов. Именно в таких заведениях нью-йоркские трудоголики поглощают антистрессовые трапезы, не обращая внимания на хруст, скрежет и хлопки собственных артерий после каждой вилки, перегруженной жирами.

«Грубость» нигде в меню не значится. Но официантки швыряют на стол королевские порции с таким видом, будто о чаевых и не помышляют, а уборщики посуды маячат над пластиковыми столиками, будто ждут не дождутся, когда можно будет забрать тарелки и послать посетителей куда подальше. Иногда я там перекусываю за стойкой – скорее ради гама толпы, чем из-за вкуса еды.

«Красное пламя» – идеальное место для встречи с Романовым. Пока мы беседуем, вокруг будет уйма народу.

* * *

Шла среда, вторые сутки моего принудительного изгнания из СКК, очередные 24 часа для Гершон и прочих, чтобы покуситься на клиентов. Во вторник Романов согласился забрать папку АРИ лично. Но договоренность пришлась ему не по нутру.

– А ты не мог бы просто прислать курьера, Гровер? Некоторые из нас работают, знаешь ли.

Реплика Романова была подколкой, ежу понятно. Прикусив язык, я отвесил в трубку земной поклон. Похоже, подобострастие – лучший способ застать Русского Маньяка врасплох.

В 11.40 утра пестрая компания из туристов потянулась в «Красное пламя» ради раннего ленча. Около двух третей кабинок уже были заняты. Еще минут двадцать, и толпа будет выстаивать в ожидании, пока столики освободятся. В глубине зала трое поджарых мужичков в черных майках с тонкими бретельками сидели за стойкой спиной ко мне.

Хорошо, что мы пришли сюда пораньше.

Кролик-зазывала, невысокая женщина со средиземноморскими чертами, указала мне на свободный табурет рядом с ними.

– Нет, – отрезал я и попросил кабинку перед жирной ложкой. – Ко мне еще должны подойти.

Хостесса одарила меня блеклой улыбкой, которая могла бы означать «нет проблем». Но на самом деле означала скорее «пошел в жопу». В «Красном пламени» не знаешь, где найдешь, где потеряешь.

Она сунула мне меню, покрытое коркой окаменевшего кетчупа, и указала на кабинку, втиснутую между семейкой с тремя маленькими детьми с одной стороны и каким-то манагером, сгорбившимся над ноутбуком, с другой. Идеальный вариант. Отсюда мне будет видна и дверь, и все происходящее в ресторане.

Трансжирные ароматы чизбургеров с беконом и картошки фри тяжко висели в холодном кондиционированном климате тесной забегаловки. Утихомирить мои нервы этим запахам не удалось. И ни малейшего аппетита у меня не было. Испытывая напряжение и тревогу, тормошил красную папку Чарли и время от времени бросал взгляд на субъекта с компьютером у меня за спиной. Трое амиго в черном у стойки хохотали и покрикивали.

Чего там такого смешного?

Маленькая девочка, к немалому неудовольствию родителей, встала на сиденье и повернулась лицом ко мне. Закрывая глаза ладошками, она затеяла игру: «То вижу, то не вижу». Я в игру включился – сперва закрывая глаза, а затем убирая одну ладонь в сторону, чтобы посмотреть. Смех девочки рассыпался по залу колокольчиками. И на минутку я забыл о Русском Маньяке.

Романов рассеял чары. Он явился в полдень, минута в минуту. Его пунктуальность всегда меня впечатляла. На Уолл-стрит опоздания в порядке вещей, и за годы я свыкся с мыслью, что они намеренны. На манер своеобразного фасона. Опоздания подразумевают большие сделки, куда более важные, чем местная возня. По-моему, некоторые особы опаздывают лишь затем, чтобы изобразить собственную значимость. Но не Романов. При всех его недостатках безалаберность к их числу не отнесешь. Он прибыл как раз вовремя и спешить не собирался.