Подарок ко дню рождения - Барбара Вайн (2008)

В этот момент я думал, хоть и не сказал этого вслух, что даже если сейчас все уляжется, то, когда Шон предстанет перед судом, когда бы это ни случилось, мотивы его преступления станут известны всем. И, как ни тяжело это признавать, единственное, ради чего Шон мог убить, – это спасение Айвора от злобы или жадности Джейн Атертон. И, как ни печально, нужно признать, единственное, что могло сподвигнуть эту девушку на шантаж, – отчаяние и нужда.

– Он вернется домой к семи, – сообщила Джульетта. – К тому времени он уже будет знать все.

Никто из нас об этом не спрашивал ее – это было нескромно, и, в конце концов, это было не наше дело. Но тут она словно поняла, что нас больше всего беспокоит, и сама дала ответ.

– Звучит глупо, но в данном случае у меня была любовь с первого взгляда. Когда я впервые увидела этого мужчину, я подумала, что хочу за этого человека замуж. Ну, не в первый раз – это было на вечеринке, – а во второй. Что бы ни случилось, я его никогда не брошу. Если Айвор захочет избавиться от меня, ему придется выгнать меня вон.

– Он этого не сделает, – попытался я утешить Джульетту, хоть и не был уверен в этом до конца. – Попросите Айвора позвонить нам, когда он вернется.

Она собралась уезжать, мы расцеловались, а Айрис обняла ее и на мгновение крепко прижала к себе. Мы получили ответы на вопросы, которые часто задавали себе в последние годы. Почему? Ради чего она с ним? Не ради невысказанного шантажа, не ради изысканных ресторанов, а ради любви, просто ради любви…

– Я ошибалась, – проговорила Айрис, когда за ней закрылась дверь, – она не изменяет ему, да?

* * *

Айвор не позвонил нам в тот вечер. Он увидел ту статью, когда летел в Лондон. Я забыл сказать, что еще была одна небольшая заметка в вечерней газете, составленная довольно умело и лукаво. Автор указывал, что Дермот Линч, водитель «машины похитителей», жертвой которых должна была стать Келли Мейсон, пролежав долгое время в коме, остался жить, хотя и стал инвалидом. (Как будто похищение, авария и выздоровление были событиями прошлой недели.) Джульетта рассказала нам об этом на следующее утро. Она позвонила нам после того, как Айвор уехал в министерство, и сообщила, о чем они прочли с утра в одной из газет правого толка.

Это был рассказ об аресте Шона Линча и о суде, где он отрицал обвинение в предумышленном убийстве. Разумеется, в этой статье ничего не говорилось о том, что привело к нему полицейских, и там не сообщали никаких подробностей о нем, кроме того, что ему тридцать три года (священное число) и он живет в Паддингтоне, на западе Лондона. Но в конце этой короткой статьи о суде еще раз появились две строчки о Дермоте, его участии в предполагаемой попытке похищения, его долгом пребывании в бессознательном состоянии и его «частичном выздоровлении».

– Как это воспринимает Айвор?

– Хорошо. Неплохо. Он крепкий, вы знаете, Роб. Он все время твердит: «Обо мне ни слова. Газетчики не связали меня с этим делом, и если повезет, этого никогда не произойдет». Он сегодня должен выступать в Палате, и он не только сделает это, но будет говорить так, словно ему совершенно не о чем беспокоиться.

Но я думаю, Айвор уже готовился к тому, что собирался осуществить. Я думаю, уже в тот день он принял окончательное решение, как поступить, если установят связь между ним, тем, что в трех газетах назвали «машиной похищения», и Шоном Линчем. Я не хочу сказать, что он смирился с тем, что его имя всплывет в этом деле; вовсе нет, об этом и подумать было нельзя. Он надеялся, что журналисты на этом остановятся. Он не думал о том, что может произойти, когда начнется суд над Шоном, до этого было еще далеко, но он места себе не находил, когда представлял, что может случиться завтра или в начале следующей недели. Мой шурин рассказал нам все это, когда мы вчетвером встретились вечером после его возвращения из Калдроуза.