Остров пропавших душ - Ник Пиццолатто (2010)

– Послушай, – сказала мне Рокки. – Я очень много думала. Думала о том, что ты сказал мне прошлой ночью. А потом мы приехали сюда, и я стала вести себя, как последняя дура. Прости меня. Я просто не знаю, что на меня нашло. Наверное, слишком много выпила. То, как ты со мной разговаривал… Поверь, Рой, я благодарна тебе за наш вчерашний разговор.

Я взглянул на себя в зеркале. Ноздри мои побелели, а морщины на лбу стали глубокими и совсем бесцветными.

– Я сразу хотела тебе сказать, что благодарна за этот разговор. И за все остальное. За все, что ты для меня сделал. Ты ведь мог сделать со мной все, что заблагорассудится, но ты мне помог. И это тогда, когда я все время пыталась тебя завести. Даже не знаю, зачем. А ты со мной так хорошо говорил. Поэтому я все время об этом думала, Рой.

Пока она говорила, во мне зашевелилась гордость, которую я испытывал вчера вечером; я снова почувствовал себя героем. А она между тем уселась на край кровати и прижала к себе одежду.

– Я и о тебе тоже думала, – продолжила девушка. – О том, что с тобой случилось. Это не для того, чтобы напомнить тебе. Нет. Но послушай. Я знаю, что я тебе не нужна. Я это знаю, Рой. Но мне кажется, что, судя по тому, как все складывается, в один прекрасный момент я тебе понадоблюсь. Рано или поздно. Я подумала, что тебе может понадобиться друг, который поможет в трудную минуту.

Она отвернулась к стене и крепче закуталась в полотенце.

– Я просто хочу сказать, что если до этого дойдет, то кто-то тебе обязательно понадобится. Если ты хочешь, чтобы мы играли в открытую, то нет проблем. Я больше не буду тебе врать. И я могу платить сама за себя. Если меня кто-то разыскивает, то ты мне поможешь. А если тебе станет плохо, ну или всякое такое, то я помогу тебе.

Разжав руки, я вцепился себе в колени и почувствовал, как мое лицо расслабляется. В гостиничном зеркале мы выглядели странной парой.

– Хорошо, Рокки. Посмотрим, что из всего этого получится. Подождем еще немного. – Я расслабил мышцы шеи и глубоко вздохнул. – И зови меня Джон. Это мое новое имя. – В документах стояло имя Джона Робишо.

– Можешь на меня рассчитывать, Джон. – Она встала и пошла в ванную, но остановилась на пороге. – А я буду рассчитывать на тебя.

Сразу же после того как мы уехали из «Старлайтера», я купил газету «Пикаюнские[23] новости» и коробку пончиков в «Крюгерс»[24]. Мы с Рокки расположились на парковке и уплетали их с кофе, пока я читал газету.

Я просмотрел ее от корки до корки, но нигде не нашел никакого упоминания об убийстве в районе Джефферсон Хайтс. Поразмышляв об этом, я понял, что единственными звуками в тот момент были звуки двух выстрелов из моего пистолета, а они могли быть приглушены старыми цементными стенами. На фоне городского шума их вполне могли не заметить. А может быть, кто-то и услышал, но не захотел связываться… В любом случае, Стэн уже давно все зачистил.

– Никогда не видела, чтобы в кофе клали столько сахара. По-моему, ты насыпал полчашки, – заметила Рокки.

Я поставил свой кофе на торпеду и нашарил под креслом плотный конверт, набитый бумагами. Кровь на страницах успела высохнуть и походила на ржавчину. Я положил бумаги поверх газеты. Корабельные манифесты. Списки содержимого потерянных контейнеров. Банковские проводки. Длинные признательные показания Зинкевича, подписанные им собственноручно. Имя Птитко, выделенное курсивом. Всюду и везде один только Птитко.

– Что это за бумаги? – спросила Рокки, запихивая себе в рот еще один пончик.

Я уложил все обратно в конверт и засунул его назад под сиденье.

– Пока не знаю.

Мы заехали в банк и сняли с моего счета остававшиеся на нем деньги. Еще шестьсот долларов в добавок к тем трем штукам. Девушка с восторгом пересчитывала банкноты. Волосы ее высохли и превратились в светлый пушок – прическа напоминала стрижку панка.