Остров пропавших душ - Ник Пиццолатто (2010)

– Ему пришлось потратиться. Заставлял меня помогать ему делать эти загородки из мелкоячеистой сетки и выкашивать всю траву за домом с помощью косилки, которую он одалживал у кого-то. И все это под палящим солнцем. Мы потратили несколько недель на то, чтобы построить это подобие птичьего загона для кроликов. Гэри говорил, что достаточно завести всего несколько таких больших, особых кроликов и посадить их в загон, может быть, будет достаточно всего двух, и через пару месяцев у нас будет целая куча кроликов. Их просто надо кормить и поить. А потом продадим их в городе. И мясо, и мех, потому что у этой породы кроликов очень хороший мех. Мы с мамашей были в шоке, когда все так и случилось. Мне тогда было лет одиннадцать. У нас не было ни кошек, ни собак, и мне очень нравились эти кролики. Они были просто громадные. Если их взять за передние лапы, так чтобы задние касались земли, то их голова оказывалась на уровне моих плеч. Они были и белые, и черные, и пятнистые. Грэг все складывал какие-то цифры на бумажке в кухне – подсчитывал барыши. Он всерьез размышлял, на что истратит свой первый доход – ведь размер его он уже подсчитал. Все это происходило в июле, а затем в августе стало так жарко, что трава вся высохла, и наш задний двор превратился в поляну, покрытую грязью. Их, кроликов, было слишком много, чтобы прокормить. Поэтому Гэри зарезал половину. Он поехал в Лэйк-Чарльз, а мамаша и я поехали вместе с ним. Там он хотел продать всю партию, которую привез. Но денег он заработал гораздо меньше, чем рассчитывал. Меховые магазины сказали, что система работает совсем по-другому. Мех они берут на мясокомбинатах – так получается дешевле. Поэтому он расстроился, да и мать тоже, из-за того, что не получили ожидаемых денег. Я помню, как мне стало плохо, когда мы были у мясника и везде вокруг меня висели освежеванные тушки. Он и мамаша были в совершенно разобранных чувствах, и Гэри сказал: «Какого черта! Пойдем лучше выпьем». И они вдвоем направились выпивать, а я осталась одна в номере. Именно об этом я сейчас думала там, в соседней комнате. Я вспоминала о том, как сидела в том номере совсем одна. И о том, что так мне пришлось провести пару дней. Я просто сидела там и смотрела телик, а по утрам ела хлопья на завтрак. Я ненавижу чего-то ждать. Вернулись они дня через два и выглядели – хуже не придумаешь. Вся одежда измята, и настроение на нуле. И по́том они просто воняли. И теперь все деньги, какие он смог получить, были пропиты, и мамаше надо было возвращаться на работу, и мы поехали назад в Оранж. И вот об этом-то я и вспоминала, сидя там, как раньше сидела на заднем сиденье машины.

Рокки поигрывала сигаретой, прикусив ноготь.

– Но эти кролики Гэри… Понимаешь, когда мы вернулись, мы увидели, что задний двор полон птиц. Там было много птиц во главе с парочкой стервятников, от одного вида которых я расплакалась. Гэри заорал на них и прогнал, а я увидела, как у взлетающего стервятника в клюве висит кусок мяса. Кролики валялись по всему заднему двору. Они просто лежали, вытянувшись на земле, – их было больше десятка. И они все были разодраны птичьими клювами и когтями. Потом мы поняли, что они перегрелись на солнце, и у них не было воды, и они как бы задохнулись. Помню, как мать колотила его своей сумочкой. Она плакала и была вне себя от ярости. Я тоже рыдала с того самого момента, как мы подъехали и увидели этих птиц, а потом я, кажется, начала визжать. Мы обе рыдали и орали на него, а он стоял такой толстый, похмельный и печальный. Картина получилась очень патетическая. Но именно таким он и был. Думаю, что это был последний раз, когда он попытался заработать какие-то деньги. Кроме, конечно, продажи этой дерьмовой травы, которую он выращивает за домом.