Кофе с ограблением - Катарина Ингельман-Сундберг (2012)

Его вторая половина и отпрыски уехали в Лондон. Сейчас, похоже, они решили там задержаться. Тогда, пожалуй, она и Матсон могли побыть вместе немного подольше? Наконец он положил трубку. Барбара вернулась в спальню, и он встретил ее с распростертыми объятиями.

– Любимая, моя семья застряла в Англии. Так что я возьму отгулы, и мы проведем еще несколько дней вместе.

– Как замечательно! Но старики, как с ними?

– Мы возьмем на время кого-то другого.

– А у нас есть деньги на это?

– Дорогая, «Диамант» – просто машина по штампованию прибыли. Как звали девицу, подменявшую тебя в прошлый раз? Катя вроде бы. Позвони ей!

Он снова протянул к ней руки, и ее не понадобилось больше уговаривать. Она залезла под одеяло и обняла его.

Когда вызванная на подмогу младшая медсестра Катя пришла в понедельник утром в дом престарелых, ее встретила непривычная тишина. Старики завтракали и разговаривали в общей гостиной как обычно, но никого из хора не было видно. Когда они не появились к обеду, она заглянула в их комнаты и увидела, что там царят чистота и порядок, но верхняя одежда жильцов отсутствует. Наверное, они отправились на какие-то гастроли. Она же слышала их разговоры о выступлениях в Стренгнесе и Эскильстуне. Сестра Барбара наверняка просто забыла ее предупредить. Катя улыбнулась про себя. Пожалуй, им стоило исполнить сюиту «Скрытый бог», которую они репетировали с таким усердием. Они любили петь, и эту радость никто ведь им не запрещал, а она чувствовала себя спокойнее с ними. Они, наверное, скоро появятся!

16

В парилке все истекали потом, и шум вырывающегося на свободу пара то усиливался, то затихал снова. Из-за попавших на сопло растений запах внутри слегка изменился, и Марта почувствовала, что ее клонит в сон и становится трудно соображать. Она покосилась на дверь, когда раздался первый смех. Мужчина прямо напротив нее вытянул ноги в направлении лежавшего перед ним камня, попробовал толкнуть его, промахнулся и начал смеяться. Другие рядом с ним последовали его примеру, и настроение поднялось. По помещению распространялся странный сладковатый запах, и Марта подумала, что она, конечно, взяла слишком мало березовой коры. Повернулась, чтобы принести еще, но потом ее мысли потекли в другом направлении. Ей ведь требовалось что-то сделать, но что именно? Почему она не записала все на бумажку? Хотя, с другой стороны, пожалуй, выглядело бы слишком подозрительно, начни она сейчас перелистывать свои записи.

Внезапно она услышала, как заржала Анна-Грета, и еще чей-то истерический хохот. Потом захихикала, потеряв контроль над собой, Стина, и у Марты сам собой рот расплылся в улыбке. Тогда свет мигнул, погас и загорелся снова. И пусть здесь не было ничего особо забавного, все отреагировали улыбками и новыми приступами веселья, а Марта услышала свой собственный слабый смех и поняла, что не может больше сидеть в парилке. Но что-то ведь ей требовалось сделать?..

Они же договорились о чем-то, но она не могла вспомнить о чем… Только когда мужчина напротив нее приложил руку ко рту и начал зевать, память вернулась к ней. Анне-Грете и Стине следовало упасть в обморок, а ей самой бежать за дежурной. Она толчками привлекла внимание своих подруг и прошептала:

– Пришло время, ложитесь на скамейку.

– Не здесь же, – пропищала Анна-Грета и подмигнула мужчине напротив нее. Потом она опустила лямку бюстгальтера с одного плеча и снова издала звуки, похожие на лошадиное ржание.

– Ложитесь, теряйте сознание, скорей! – умоляла Марта как можно тише.

– Не ради него ведь, он слишком старый, – сказала Анна-Грета и, спохватившись, вернула лямку на место. Потом она расхохоталась так громко, что никто уж точно не смог бы упасть в обморок при таком шуме.