Орудия Ночи. Жестокие игры богов - Глен Кук (2014)

Рыбины исчезли, от них остались только страшные лиловые шрамы.

Медленно двигая негнущимися руками, Бернардин оделся.

Девушка повернулась к Свечке. Она точно была демоницей. Монаху вспомнились суккубы. Никогда, даже в безумные юношеские годы, не представлял он себе подобного искушения.

Член Свечки стал тверже камня.

– Возьми посох.

Свечка подчинился. Посох был составлен из двух узких струганых досок, выкрашенных белой краской, и выглядел довольно грубо. Верхняя, горизонтальная планка находилась на уровне глаз. Демоница запустила руку в деревянное ведро и вытащила оттуда двух змей – таких огромных, что поместиться в этом ведре они никак не могли. Третья змея на фут поднялась над краем ведра. Первых двух девушка повесила на посох.

– Теперь я стал похож на Асклепуля. Или на Трисмегитара, – выпалил Свечка.

Оба имени он произнес неправильно, но не знал об этом. Но хотя бы одно из этих древних Орудий как-то было связано со змеями.

– Разоблачись.

Свечке совсем не хотелось раздеваться, но не было никаких сил противиться. Через минуту перед всеми предстал дрожащий костлявый старик со вздыбленным мужским достоинством. Положение и без того ужасное, но что еще хуже – Сочия во все глаза уставилась на это самое достоинство. Свечка чувствовал себя уродом, эдаким бедолагой, у которого откромсали нос и уши.

Демоница сняла с посоха змею и уложила ее вдоль левой руки совершенного. Змея была не мокрой и не склизкой, но холодной на ощупь. А потом всякие ощущения пропали.

– Господи! – воскликнула Сочия.

Змея слилась с рукой. В отличие от Бернардина, шрамов у монаха не осталось: тварь превратилась в жуткую цветную татуировку, ее клыкастая пасть теперь покоилась на тыльной стороне левой Свечкиной ладони.

Не успел монах оправиться от удивления, как девушка уложила вторую змею вдоль его правой руки, потом достала из ведра третью, смерила пристыженного Свечку взглядом, и в глазах ее заискрилось озорство.

– Нет! – прохрипел совершенный.

Гостья пожала плечами, и лицо ее исказилось в дьявольской усмешке. Девушка обошла Свечку и уложила третью змею ему на спину. Спустя мгновение злобная пасть третьей татуировки украсила его шею.

Четвертый змей свернулся на груди – вот-вот ужалит.

– Облачись. – Незнакомка бросила последний озорной взгляд на мужское достоинство Свечки и повернулась к Сочии.

– Кем пожелаешь обратиться сможешь, – сказала она и взяла со стола кристалл.

Брат Свечка меж тем неловко возился со своими одежками. Когда демоница отвернулась, у него, хоть и с неохотой, наконец заработала голова. Почему она так необычно разговаривает? Как героиня древних сказаний. Никакой акцент не казался бы таким странным.

– Помысли об обличье желанном, от прочих помыслов очисти разум. – С этими словами девушка провела перед собой кристаллом сверху-вниз, от головы до пят, и обратилась в пантеру – столь же соблазнительную. Пантера припала к полу посреди разбросанной одежды, смерила взглядом Бернардина и брата Свечку, замурлыкала, словно кошка, а потом что-то сотворила с кристаллом и снова стала женщиной, притом совершенно обнаженной.

– О нет, – простонал брат Свечка.

В его-то возрасте!

Теперь от мужских взглядов не было сокрыто ничего. Гостья превосходила красотой самое греховное соблазнительное видение. Боль усилилась.

Девушка принялась одеваться, и монах чуть не заплакал. В его-то возрасте! И положении!

Бернардин что-то пробулькал и упал в обморок. Брата Свечку же оставило всякое желание быть достойным человеком, он поклонялся ворогу глазами.

Демоница что-то зашептала Сочии – объяснила, как именно действует кристалл. Свечка уловил суть: можно в любой момент снова стать человеком, но, если сделать это на глазах у всех, предстанешь перед всеми обнаженной. Потом гостья заставила Сочию пройти через это унижение.