ТАСС уполномочен заявить - Семенов Юлиан Семенович

— Ах, это который за границей?

— Да.

— Понятно… Он еще ничего не знает?

— Нет.

— Напишите, что она не страдала — моментальная потеря сознания… Странная, дурацкая смерть… Ее приятель рассказал, что с вечера Олю знобило, он дал ей аспирин, она уснула, но температура была высокая… Он вспомнил, что она уже неделю покашливала, но, несмотря на это, ездила на корты — глупость, конечно… Утром он вызвал «скорую помощь»… Мы пытались сделать все, что могли, но, видимо, начался отек легких — тут мы бессильны.

— Почему «видимо»?

Доктор не понял, вопросительно посмотрел на Константинова.

— Вскрытие, вероятно, дает не приблизительный ответ, — пояснил тот, — а точный: в чем причина гибели молодой, здоровой женщины?

— Но вскрытия не было… Простите, вас как зовут?

— Константин Иванович.

— Очень приятно. А я — Арчил Михайлович… так вот, Виктор Львович попросил не делать вскрытия, его слово для нас закон, великий хирург, все московские женщины его боготворят и правильно де…

— Арчил Михайлович, расскажите, пожалуйста, подробнее, как все это случилось?

— Ну что ж… Я тогда дежурил. Утром, часов в восемь, позвонил мужчина…

— Ее приятель?

— Нет, Сергей Дмитриевич приехал уж потом со мною, в машине реанимации… Позвонил сосед, я забыл фамилию, старик, военный… Он сказал, что женщина без сознания, просил срочно приехать. Мы поехали. Ольга Викторовна была не просто без сознания, мне показалось, что уже наступал летальный исход, пульс ниточный, веки синюшные, зрачок почти не реагирует. В машине я подключил ее к подпитке, здесь, когда приехали, вызвал профессора Евлампиева, начали давать кровь. Часа четыре мы пытались спасти ее, хотя, говоря честно, мне казалось, что это бесполезно…

— Но отчего же не проведено вскрытие?

— Так я объяснил вам…

— Нет, не объяснили, Арчил Михайлович.

— Виктор Львович попросил об этом…

— Это не объяснение. Вечером женщина была здорова, утром умирает, а вы не делаете вскрытия. А вдруг это какая-то инфекция?

— Нет, это не инфекция. По признакам — внезапный, ураганный отек легких.

— Это часто бывает?

— Я лично такого не встречал… Ну третий день, шестой, запущенный легочный процесс…

— Так ведь ее приятель… Как его?

— Сергей Дмитриевич. Именно он рассказал, что она давно кашляла, была нездорова…

— Значит, не инфекция.

— А ураганные процессы бывают, они отмечены в медицинской практике. Помните, как погиб от ураганного рака легких американский полицейский, который хотел дать новые показания по делу Кеннеди: его положили на обследование, и через два дня он умер.

Константинов резко поднялся; глаза, обычно улыбчивые и голубые, сделались серо-жухлыми маленькими буравчиками.

— Спасибо, Арчил Михайлович. Это случилось…

— Во время моего дежурства, я же говорил.

— То есть четыре дня тому назад?

— Именно.

— Можно попросить, чтобы подготовили копию заключения о смерти? Я отправлю ее мужу, так будет вернее, без эмоций, как полагаете? Тем более сюда ее привез приятель… Очень, верно, переживал?

— Да, пришлось сделать укол… Только когда смог заплакать, стало легче. Но воля есть: приехал Виктор Львович — он был на конференции в Дубне, его вызвали, — ну, конечно, шок, так он увез с собою старика, за один день организовал похороны, держался крепко…

Академик медицины Сергей Сергеевич Вогулев сдружился с Константиновым на охоте. Они вместе летали и в Кабардино-Балкарию к Хажисмелу Саншокову, и в Ахтыри, и в Астрахань.

В отличие от Гмыри, он был охотником-созерцателем, брал с собою фотоаппарат, заразил фотоохотой Константинова, хотя тот белее всего ценил выстрел «по месту», бил навскидку и единственно чему завидовал в жизни, так это хорошему оружию в руках другого охотника.