Темное море - Джеймс Камбиас (2014)

С Толстоногом и Долголобом по сторонам Широкохвост движется по общей дороге к оконечности поселения. К ним присоединяется кое-кто из его друзей – Твердошкур 74-й из Западной Пещеры, Хребетник 22-й с Холодного Источника и Большеног 22-й Веревочник, а за ними следуют закадычные приятели Гребнеспина. Кто-то громко сигналит, слышны выкрики: «Убийца! Разбить ему панцирь!» – но дальше воплей дело не идет.

Широкохвост все еще пытается осознать свое изгнание. Когда процессия проходит мимо Песчаного Склона, на него накатывает чувство страха и одиночества, несмотря на толпу вокруг. Инстинкт силен и велит защищать свою собственность. Широкохвост с трудом заставляет себя сделать шаг и еще один, крепко прижимая к корпусу сложенные клешни.

Постепенно толпа редеет: ничего интересного не происходит, и зеваки начинают скучать. Друзья Гребнеспина удовлетворены приговором и не собираются преследовать изгнанника в холодных водах. У подмастерьев хватает работы. К тому времени, когда они достигают окраины поселения, с Широкохвостом остается только его эскорт и пара друзей.

У граничных камней они останавливаются, чтобы проститься.

Твердошкур спрашивает:

– Куда ты пойдешь?

– Не знаю точно, – отвечает Широкохвост. – Не хочу быть мусорщиком, как Кривоклешень 89-й.

Он указывает хвостом на крошечную лачугу, где ведет полуголодное существование старый изгнанник, прямо возле границ поселения.

– Как насчет охоты?

– Не думаю. По крайней мере не здесь. Слишком много приятелей Гребнеспина тут охотятся или ставят сети. Не хочу проблем. Я собираюсь навестить пару старых друзей-книжников. Может, кто-то из них мне поможет.

Недолгое успокоение Широкохвосту приносит мысль, что, даже будучи убийцей, он остается ученым, автором уважаемого труда.

– Удачи, – говорит Толстоног.

Хребетник дает ему сумку икринок и полоски мяса плавунов. Они соприкасаются усиками на прощание, а затем Широкохвост разворачивается и плывет вперед – прямо в холодные воды. Остальные какое-то время стоят и слушают, а потом разворачиваются, возвращаясь к теплому источнику.

* * *

Роб как раз шел на камбуз, чтобы в очередной раз позавтракать наедине с Алисией, когда прозвучал сигнал тревоги. По всей станции вспыхнул свет, и ожила редко используемая система общего оповещения.

«Внимание всем! – зазвучал из каждого терминала и коммуникатора голос доктора Сена. – Я прошу вас собраться в кают-компании четвертого блока через десять минут. В настоящий момент станции ничто не угрожает, но есть крайне важный вопрос, который я хотел бы обсудить со всеми без отлагательств».

Роб ускорил шаг, и, так как он был уже одет и на полпути к кают-компании, они с Алисией вошли туда первыми.

– Что происходит? – спросила Алисия.

Роб вытащил компьютер и запустил быструю проверку станционных систем.

– Все в норме – мы не тонем, аварий нет. Запасов тоже вроде достаточно.

– Посмотри данные с орбиты, – посоветовал Осип Палашник, заходя в зал сразу за ними. Судя по прическе, он недавно вскочил с постели, но был полностью одет и бодр.

Алисия и Роб чуть не столкнулись лбами над экраном. Газовый гигант Укко выглядел на нем большим красным диском, зеленые окружности намечали орбиты его спутников. По одной из них перемещался небольшой золотой диск – Ильматар. Но теперь вокруг нее появилась маленькая красная орбита, по которой двигался красный же треугольник. Роб коснулся его, и компьютер услужливо открыл новое окно.

«Космический корабль: шоленское (аквиланское) межзвездное судно, классовый идентификатор МАК ООН – INFLUX».