Изумрудный шторм - Уильям Дитрих (2010)

– Ну, мы уже пережили не меньше дюжины за всю историю. – Капитан покосился на мою жену, видимо, рассчитывал увидеть на ее лице страх. – Мы и на кол их сажали, и живьем жгли, и кастрировали, и расплавленный воск на свежие раны лили, и ноги отрубали. – Он вытер пот со лба платком, пропитанным запахом духов. – Мы их вешаем, расстреливаем, заковываем в кандалы, преследуем беглых с собаками. И лично я считаю это милосердным, поскольку таким образом мы предотвращаем еще худшее зло. Вы уж простите меня за прямоту, миссис Гейдж.

Астиза выглядела более собранной и спокойной, чем мы. Видно, сказывалось, что она выросла в жарком Египте, где тоже существовали свои касты.

– Миру необходимо больше честности и прямоты, капитан, если он хочет меняться к лучшему, – заявила она. – Чтобы исправить зло, надо признать, что оно существует, это первый шаг к реформам.

Генри слегка склонил голову набок и посмотрел на нее настороженно и с любопытством, словно не ожидал, что женщина может быть наделена не только красотой, но и умом.

– Но никакие реформы здесь не нужны, – возразил он. – Руководство рабами ничем не отличается от управления стадом домашних животных. Раб и хозяин научились худо-бедно понимать друг друга. К слову, черные полки помогают сохранять мир и защищать наш остров – это единственные военные подразделения, которым не страшна желтая лихорадка. Кроме того, они еще и послушны. Лично я предпочел бы возглавить полк из черных, а не из белых. Только здесь, разумеется. – Он начал обмахиваться платочком. – Не в Англии.

– Так, значит, вы оправдываете все их жертвы? – спросила Астиза.

Наш собеседник нахмурился.

– Таков естественный порядок вещей в Вест-Индии, миссис Гейдж. Без белых рынку здесь не бывать. Без черных нет продукта. А французы затеяли опасную игру, пытаются изменить структуру правления в Санто-Доминго всей этой своей дикой и безответственной болтовней о революционных свободах. И в результате началась массовая резня плантаторов, а затем – целое десятилетие разрушительной войны. Здесь каждый знает свое место, именно поэтому британцы и сражаются с лягушатниками. И наша цель – сохранить порядок. Здесь, на Антигуа, – передовая по защите цивилизации.

– Ага, с помощью кнута и цепей, – заметила Астиза. Моей жене всегда была свойственна прямота, за это я ее и любил.

– C помощью закона и порядка, – поправил ее капитан. – Свободу для черных, миссис Гейдж? Посмотрите, что творится в Африке. Да, жизнь рабов трудна, но зато безопасна. Ни каннибализма. Ни племенных войн. И не думайте, что негры в Африке не порабощают друг друга: они приходят на наши суда уже в кандалах, ведомые или своими соплеменниками, или же арабами. Жизнь на плантации тяжела, мэм, но для них это просто благословение Господне. У них есть шанс спасти свои души от вечного проклятия. А беременных даже освобождают от телесных наказаний. Да вы сами все увидите.

Ночь мы провели в офицерских казармах, что находились в Английской гавани, и, несмотря на предупреждение врача, оставили ставни открытыми, чтобы было чем дышать. От москитов нашу кровать защищала сетка. Дощатые полы и кирпичные стены были здесь в точности такими же, как в приличной гостинице в Англии, а вот потолки оказались выше, и гравюры с изображением кораблей и королевских особ изрядно пострадали от плесени. Три лягушки после захода солнца устроили под окнами концерт – ревели, как морской прибой.