Застольные беседы - Плутарх

2. Тут выступил мой брат, {146} затаив хитрую уловку. "Что же, - [b] сказал он, - ты думаешь, что кто-нибудь в нашей теперешней обстановке найдет приемлемые доводы для того или иного решения нашего вопроса?" Когда Никострат с полной уверенностью ответил утвердительно, исходя из присутствия стольких филологов и политиков, брат, улыбаясь, продолжал: "Значит, ты думаешь, что по нынешнему вопросу можешь и сам удовлетворительно высказаться и других считаешь способными на это, а рассмотрение вопросов политики считаешь недоступным на том основании, что все мы немного выпили? Но с таким же основанием можно было бы утверждать, что зрению выпившего недоступны крупные предметы, а для мелких оно восприимчиво, или же что его слух недостаточен для восприятия разговорной речи, но превосходно воспринимает пение и игру на [с] флейте. А ведь в этих случаях отчетливее воспринимается, естественным образом, полезное, чем изысканное, и было бы неудивительно, если бы за вином от нас ускользали некоторые философские тонкости, а направленное на практически важные вопросы наше соображение, естественно, должно сосредоточиться и проясниться. Так, Филипп в Херонее {147} смешил окружающих своей пьяной болтовней, но как только зашла речь о заключении мирного договора, сразу стал серьезным, нахмурил брови и, отбросив всякие метания и вздорные речи, дал афинянам трезвый и хорошо продуманный ответ. [d] Впрочем, пить и пьянствовать - не одно и то же. {148} Напившийся до потери соображения должен прежде всего проспаться. Но люди разумные и только выпившие несколько больше обычного могут не опасаться, что их покинет соображение и память. Видим же мы танцоров и музыкантов, не хуже справляющихся со своим делом на симпосий, чем в театре; обладание опытом поддерживает и тело и разум в их обычной деятельности.

{146 Тут выступил мой брат... — К. Хуберт, сопоставляя это место с 726 D, полагает, что речь идет о Ламприй.}

{147 Так, Филипп в Херонее... — Иначе излагается в жизнеописании Демосфена (20): после победы в битве при Херонее (338 г. до н. э., окончательно передавшей судьбы Греции в руки македонцев) Филипп буйно пьянствовал и распевал на манер стихов первые слова законопроекта своего врага Демосфена. Другая версия у Диодора (D. S. XVI 87): Филипп после победы устроил пьяное шествие с друзьями, издеваясь над побежденными. Оратор Демад, бывший в числе пленных, заметил ему, что негоже играть Терсита, когда судьба дала роль Агамемнона. Потрясенный этими словами, Филипп прекратил бесчинства, отпустил пленных и заключил мир с афинянами.}

{148 ...пить и пьянствовать — не одно и то же — Ср. выше, 620 С; 645 А; «О болтливости» (4), 503 Е.}