Троянская тайна - Воронин Андрей Николаевич (2007)

Несколькими минутами позже она уже была на своей конспиративной квартире. Часы показывали начало второго. Ирина покормила глупых рыб, бесцельно плававших туда-сюда внутри прозрачной стеклянной тумбы журнального столика, сварила чашку крепчайшего черного кофе, выпила ее, закусив еще одной сигаретой, а потом приступила к методичным поискам, которые увенчались успехом гораздо быстрее, чем она могла предположить.

Из этого, между прочим, следовало, что кое-кто сильно ее недооценил, и Ирина мысленно добавила к уже составленному счету еще одну строчку.

* * *

За огромным, во всю стену, окном в заречных далях занимался рассвет. Тьма редела прямо на глазах, звезды гасли одна за другой, и вскоре между черными берегами тускло заблестела серая, как свинец, речная вода. Стали видны светлые бетонные откосы канала и замершие у причала лодки, в черной ночной траве проступили очертания дорожек и белые, как привидения, стволы берез.

Человек в линялых джинсах и просторной белой рубахе без ворота сидел в кресле у окна и курил, коротая часы ожидания. Его четкий, как на старинной монете, античный профиль красиво проступал на светлеющем фоне неба, и, несмотря на овладевавшее им беспокойство, человек в кресле хорошо это сознавал. Помимо всего прочего, это давно вошло у него в привычку: когда занимаешь высокий пост и едва ли не круглые сутки находишься на людях, знать, как ты выглядишь со стороны, жизненно необходимо.

Человек ждал телефонного звонка, который должен был поступить давным-давно, в самом начале ночи, но почему-то до сих пор не поступил. Усилием воли он подавил инстинктивное желание проверить, работает ли телефон, и вместо этого закурил еще одну сигарету и подлил в стакан коньяка. Он пил по чуть-чуть, микроскопическими глотками, и алкоголь, употребляемый подобным образом, нисколько не пьянил его, а, напротив, бодрил лучше любого кофе. Умеренность – вот девиз того, кто хочет прожить долгую и плодотворную жизнь и тихо скончаться во сне в возрасте ста трех лет, до конца дней сохранив ясность ума и бодрость духа. Правда, полторы пачки сигарет, выкуренных за одну короткую летнюю ночь, – это не совсем то, что принято называть умеренностью, но редкие исключения только подтверждают правила, придавая им особую прелесть.

Вместе с рассветом пришло понимание того, что долгожданного звонка скорее всего не будет. Это было осложнение, и притом очень серьезное, но никак не поражение. Виктор Викторович Назаров был победитель в квадрате, что следовало из его имени и отчества; он действительно выходил победителем из любой схватки по той простой причине, что не признавал поражений и мастерски умел превращать их в победы.

Он докурил сигарету, допил коньяк и выключил настольную лампу. Мир за окном проступил еще четче, снаружи уже светлело, хотя солнце еще не поднялось. Виктор Викторович посмотрел на часы. Было около шести, и он подумал, что дни становятся короче прямо на глазах – светает позже, темнеет раньше, и каждый день неумолимо приближающаяся осень ворует у живущих на земле по чуть-чуть света и тепла – парочку светлых минут утром, парочку вечером...

Ложиться в постель не имело смысла. Ляжешь – проспишь до полудня, а этого он себе позволить не мог, да и не хотел. Кто рано встает – тому бог подает; кроме того, на сегодня была намечена масса дел, в том числе – фанфары, марш! – и государственной важности.