Роковой поцелуй - Джорджетт Хейер (1935)

От возмущения грум набрал полную грудь воздуха и, немигающим взглядом глядя на фонарный столб, заявил голосом, в котором явственно прозвучала угроза:

– Я слыхал, майор Форрестер хочет видеть меня своим грумом. Да, до меня дошли такие слухи. И лорд Барримор тоже. Сдается мне, он отдаст все на свете, чтобы только заполучить меня.

– Советую тебе обратиться к сэру Гарри Пейтону, – порекомендовал ему граф. – Я напишу ему записку.

Грум вперил в него взгляд, полный негодования и упрека.

– Да, а что станется с вами, ежели я так и сделаю? – пожелал узнать он.

Мисс Тавернер, щелкнув хлыстом, повелительно распорядилась:

– Отойдите в сторону! Если боитесь, подождите нас здесь.

Грум выпустил из рук уздечки коренников и стремглав метнулся к ко́злам. Устраиваясь на своем месте, он с чувством заявил:

– Я сидел позади вас, хозяин, когда вы были трезвым, и я сидел позади вас, когда вы были мертвецки пьяным; я сидел позади вас, когда вы устроили скачки наперегонки с сэром Джоном до самого Брайтона. Я никогда не жаловался, но мне еще не доводилось сидеть позади вас спятившего! – С этими словами он скрестил руки на груди, мрачно кивнул и погрузился в неодобрительное молчание.

А мисс Тавернер решительно направила упряжку вниз по улице легкой рысью, умело удерживая лошадей в повиновении. У нее оказалась легкая, однако уверенная рука: она знала, как управлять передними скакунами, а вскоре показала графу, что умеет пользоваться и хлыстом. Она легонько подстегнула вожака, после чего тряхнула запястьем и поймала ремень за кончик. Девушка доставила его светлость в Гайд-парк без малейшей задержки и дважды прокатила по нему. На мгновение забыв о том, что должна сохранять отчужденную вежливость, она порывисто воскликнула:

– Я ездила на всех лошадях своего отца, но мне еще никогда не попадались такие легкоуздые кони, как ваши, сэр.

– Обо мне говорят, что я разбираюсь в лошадях, мисс Тавернер, – откликнулся граф.

Прогуливаясь по аллее под руку с досточтимым Фредериком Бингом, сэр Гарри Пейтон ошеломленно ахнул и воскликнул:

– Святой боже, Пудель, смотри! Бешеный Уорт!

– Так оно и есть, – согласился мистер Бинг, продолжая нахально изучать через лорнет стайку юных леди.

– Но его серыми в яблоках управляет какая-то дамочка! И дьявольски красивая при этом!

Слова приятеля настолько поразили мистера Бинга, что он поспешно перевел взгляд на коляску.

– Чертовски странно с его стороны. Пожалуй, это и есть мисс Тавернер – его подопечная. Я слышал, она девушка потрясающей красоты. Сто́ит восемьдесят тысяч, как мне говорили.

Но сэр Гарри не слушал его.

– Расскажи мне кто об этом – я бы не поверил! Уорт или сошел с ума, или влюбился! И Генри тоже! Вот что я тебе скажу, Пудель: это означает, что я наконец-то заполучу Генри!

Однако мистер Бинг лишь с умудренным видом покачал головой.

– Уорт ни за что не отпустит его. Ты же знаешь, Бешеный Уорт настолько неразлучен со своим грумом, что это уже стало притчей во языцех. Говорят, он был трубочистом до того, как Уорт нашел его.

– Был. И, если я знаю Генри, теперь он недолго задержится у лорда Уорта.

Но он ошибся. Когда коляска вновь остановилась на Брук-стрит, в остром взгляде Генри, устремленном на мисс Тавернер, читалось нечто вроде уважения.

– Это не то, к чему я привык, или что одобряю, – заявил он, – но вы обращаетесь с ними очень хорошо, мисс, очень хорошо обращаетесь с ними!

Граф помог своей подопечной сойти на землю.

– Можете покупать свой фаэтон с высокой посадкой, – сказал он. – Только передайте Перегрину: подходящую упряжку я подберу для вас сам.

– Вы очень добры, сэр, но Перегрин вполне способен самостоятельно подобрать для меня лошадей.

– Я отдаю должное вашей вполне естественной пристрастности, мисс Тавернер, однако это зашло уже слишком далеко, – заявил граф.