Чтец - Трейси Чи (2016)

Сефия продолжала читать. Остановиться она уже не могла. Стены дома развалились на мелкие кусочки и исчезли. Девочка в книге, трепеща, вошла, оставляя на коврах следы мокрой земли и травы. Сефия читала, как девочка прошла через гостиную и столовую, в которых ковры, мебель и картины на стенах мгновенно разрушались и превращались в пыль, а потом вышла на кухню, где всё было в точности так, как она помнила: выкрашенные в белое шкафы, местами оббитые по углам, кухонный стол, наклонно спускающийся к раковине рукомойника, разделочная доска, вся в зарубках и потемневшая от времени. Даже крошки, застрявшие между половицами, были теми же самыми – от яично-овощного пирога, который они ели накануне.

Сефия вновь оказалась там.

На странице книги и в ее собственной памяти, в удвоении, она видела это вновь. Она хотела и отвести взгляд, и продолжить чтение. Ей даже не нужно было бы вглядываться – это был он. Она узнала его по домашним меховым туфлям, по покрою его штанов, по поношенному свитеру, который был ему велик. Она узнала его, даже не посмотрев в лицо, поскольку …

Сефия схватилась рукой за ведро со смолой, оставленное на палубе. Она ничего не видела – глаза ее туманили слезы. Она подняла кисть…

… у него не было лица …

Жестким ворсом кисти Сефия прошлась по строке, вымарывая написанные там слова.

Убийцы отца не просто убили его.

Сефия закрашивала смолой каждое слово – одно за другим.

Они его разрушили.

Сефия вымарывала каждый образ – один за другим: и его

Забрали ногти, коленные чашечки, ушные раковины, глаза и язык.

Долой все – даже воспоминания об этом.

Предложения одно за другим скрывались под ее кистью, становясь черными и неразличимыми. Запах дыма наполнил ее тело. Сефия отбросила ведро со смолой, черной и липкой, пролив ее на палубу. Отбросила кисть. Капли смолы попали ей на одежду, на руки и ноги, на подбородок.

Это что, шаги? Она отступает в гостиную, потом к камину и дальше – на свою тайную лестницу.

И тут кто-то хватает ее. Неужели ее поймали? Но ведь на самом деле все было не так! Сефия извивается в крепко держащих ее руках. Она не успела спрятаться. Теперь ее увезут. Они убили ее отца, а теперь убьют ее. Она кричит.

– В чем дело, Сеф? – раздался зычный голос. Огромные руки с ладонями, напоминающими лопаты, удерживают ее сзади.

– Что с тобой?

Кто-то встает перед ней на колени, взяв ее ладони в свои. Два скрещенных пальца – это она ощущает. Сефия моргает. И вдруг перед ее глазами появляется лицо Стрельца. Стрелец. Да, это он. С ней Стрелец, а позади – Хорс, спрашивает, что с ней. Она на корабле. И вокруг нее – ветер. Ветер! В тот день, тогда, ветра не было.

Со всей возможной осторожностью Стрелец убрал прядь волос со лба Сефии, забросив ее назад. Стрелец. Она крепко держалась за его руки.

– Я в книге, – прошептала она.

Она посмотрела на изуродованную страницу, на ужасные черные отметины, оставленные ей, и слова хлынули на нее. Она была поймана. Ее втянуло, вместе со словами, в книгу, в темноту, в ту леденящую, кубической формы нору в стене ее подвальной спальни, где, свернувшись клубком, она лежала и рыдала на холодном глиняном полу.

Ее отец был мертв. Мертв. Навеки и навсегда.

Глава 27

Вечером поцелуй, назавтра – жизнь

Лон пробирался по коридорам, чувствуя голыми ступнями ледяной холод мраморных полов. Стиснув зубы, он, стараясь не нашуметь, прошел под куполообразными арками, украшенными мозаикой. Нет, ему никогда не научиться передвигаться бесшумно – так, как это делает Второй ликвидатор – и дыхание у него слишком громкое, и шуршание его шагов разносится под каменными сводами зала.