Марки королевы Виктории - Мейтланд Барри (2008)

Пока он трудился над печатной доской, я разыскала Уолтера, поскольку нам был нужен свой человек в этом бизнесе, чтобы появление новых марок на рынке выглядело убедительней. Я бы предпочла иметь в качестве посредника кого-то другого, более надежного и респектабельного, но, к сожалению, никого, кроме Уолтера, мне найти не удалось. Именно в это время нам пришла в голову мысль придумать Рафаэля.

Честно говоря, я никогда особенно не доверяла Уолтеру. Я давно его знала и была в курсе того, что в определенных кругах у него имелась репутация доносчика. У меня сложилось впечатление, что в один прекрасный день он может нас заложить – Большому брату, тебе или еще кому-нибудь. Поэтому я не хотела, чтобы он знал, откуда эти марки поступают и кто в действительности в это дело вовлечен. Если разобраться, Рафаэля создала Ева. Она изобрела его, воспользовавшись идеей, почерпнутой ею из одного из заграничных фильмов, до которых слыла большой охотницей. Признаться, я не думала, что Уолтер купится на эту идею, но Ева верила в Рафаэля и заставила поверить в него других.

Когда была напечатана первая серия марок, Ева отнесла их в магазин Уолтера на Шепердз-Роу-стрит. Она рассказала Уолтеру о своем богатом муже, просто помешанном на марках. Далее она сообщила ему, что состоит в незаконной любовной связи с молодым неимущим студентом художественного колледжа, очень хорошо умеющим копировать всевозможные живописные и графические работы. Они с любовником договорились выманивать у мужа деньги, продавая ему поддельные марки, изготовленные ее любовником. Но им нужен профессиональный дилер в области филателии, который, действуя в качестве посредника, смог бы убедить ее мужа в надежности источника поступления этих марок. Под конец она спросила Уолтера, не хочет ли он взять эту миссию на себя.

Эта история, которую она поведала ему со своим очаровательным португальским акцентом, напоминала сказку, и Уолтер, естественно, не захотел иметь с ней никаких дел. Пока она не показала ему марки, изготовленные Руди. Уолтер пришел от них в восторг. Эти копии, сказал он, настолько хороши, что он не в состоянии отличить их от подлинных марок. Тогда Ева и сообщила ему это имя – Рафаэль – и рассказала о гравюрах, изготовленных им для черного рынка предметов изобразительного искусства, и о других его достижениях. Только после этого Уолтер окончательно пришел к выводу, что ему сделано вполне серьезное предложение.

Потом Ева сказала ему, что первые копии – это своего рода наживка, бесплатные экземпляры, предназначенные для того, чтобы привлечь внимание старика и подцепить его на крючок. Она подарит их мужу и скажет, что продала свое золотое ожерелье, чтобы приобрести их в случайно обнаруженном ею маленьком неприметном магазинчике. Можно не сомневаться, что после этого ее муж заявится в магазин Пикеринга лично, и тогда они начнут продавать ему копии других ценных марок, которые будет изготавливать для них ее любовник Рафаэль, в результате чего все они в скором времени разбогатеют. Ты уж извини меня, Сэмми, – заключила Салли и замолчала.

– Он сказал мне, что они любовники, – прошептал Сэмми. – Ева и Рафаэль. Вот почему я отрезал ему пальцы. Он сразу назвал мне это имя, но я все равно отрезал ему пальцы, так как был очень этим опечален.

– Ясное дело, ты находился в печали, – сказал Салли с сочувствием в голосе. – Учитывая все происшедшее.

– Хватит об этом, – сказал Брок. – Расскажите лучше, как убили Мэри Мартин.

Салли повесила голову.

– Когда наша схема заработала и начала приносить неплохой доход, Уолтеру захотелось побольше узнать о Рафаэле. В связи с этим Ева стала сочинять о нем маленькие истории, напоминавшие сюжеты из сериалов. В них, помимо Рафаэля, фигурировал его приятель, звавшийся Чудовищем. Это был ужасный человек, настоящего имени которого никто не знал. Ева придумала его, чтобы пугать им Уолтера в случае, если тот начнет капризничать или проявлять свой норов.