Марки королевы Виктории - Мейтланд Барри (2008)

– Совершенно верно. Конверт с оригинальной маркой. Мы часто используем этот термин. Ну так вот: рекордная сумма была выплачена за пакет 1847 года с двумя марками – красненькой ценой в пенни и двухпенсовой голубой, выпущенной в указанном году британской колонией Маврикий. Эти марки не считаются уникальными, но тем не менее они довольно редкие, и это единственный известный конверт, где наклеены они обе. Пакет был выставлен на аукционе в Цюрихе в 1993 году и ушел почти за шесть миллионов швейцарских франков – то есть за два с половиной миллиона фунтов стерлингов.

– Ого! – сказал Брок. – Тогда все понятно…

– Мы не думаем, что пакет с черной двенадцатипенсовой маркой уйдет за такую сумму, но не будет ничего невероятного в том, если за нее предложат миллион фунтов или даже больше.

В комнате снова повисло молчание, потом Мелвилл прошептал:

– Я очень вам сочувствую, мистер Старлинг, очень…

Старлинг, который, казалось, все это время о чем-то напряженно думал, неожиданно пробудился к жизни. Повернувшись к Мелвиллу, он быстро сказал:

– Нельзя, чтобы эта марка была продана кому-нибудь другому, мистер Мелвилл. Это будет означать смертный приговор для моей жены.

На лице у Мелвилла появилось озабоченное выражение.

– Я вас понимаю, мистер Старлинг. Хорошо понимаю, но тем не менее… Я не представляю, как это можно предотвратить…

– Как вы думаете, я могу обсудить этот вопрос с продавцами? Лично и – до аукциона?

Мелвилл покачал головой:

– Это пытались сделать уже несколько человек, но у них ничего не вышло. Владельцы пакета имеют твердое намерение прощупать рынок на аукционе. Им представляется, что рыночная стоимость марки много выше цены, указанной в каталоге. И, хочу заметить, они правы.

– Но если я объясню им, каковы в этом деле ставки? Скажу, что под угрозой жизнь женщины?

По лицу Мелвилла было видно, как он страдает.

– Мы, конечно, попытаемся. Обязательно. Но вы должны понимать: означенный пакет был найден среди бумаг потомка и наследника самого отправителя письма, сэра Сэндфорда Флеминга, с прямым указанием реализовать его по максимально высокой цене, с тем чтобы эти средства пошли на создание фонда по научным изысканиям в области медицины. Насколько я знаю из личного общения с попечителями фонда, они полны стремления выполнить все указания, связанные с этим пакетом, и если вам доведется с ними встретиться, вы сами сможете в этом убедиться. Мы уже имели возможность ознакомиться с их жесткой позицией по данному вопросу, когда вели с ними переговоры относительно условий аукциона – и позже, когда несколько наших клиентов обратились к нам с просьбой договориться о продаже пакета до аукциона.

Лицо Сэмми вновь обрело бесстрастное выражение.

– Я был бы счастлив сообщить вам что-нибудь ободряющее по этому поводу, мистер Старлинг, но не могу, – добавил Мелвилл.

Брок сказал:

– Надеюсь, вы поможете нам прояснить несколько других вопросов, возникших у нас в ходе разбирательства этого дела, мистер Мелвилл? К примеру, никто не обратил внимания на странные требования о выкупе, заявленные похитителями. Я озадачен этим. Ведь не может быть никаких сомнений, что вещь, подобную этому уникальному пакету, легко отследить и очень трудно обратить в наличные деньги.

– Да… вопрос, конечно, интересный, – произнес менеджер фирмы «Кабот», сводя пальцы на обеих руках вместе, как если бы он собирался молиться. – Это как украсть ценное произведение искусства. Однако на свете существует немало беспринципных коллекционеров, жаждущих приобрести то или иное произведение и готовых купить его, даже зная, что оно украдено и им придется всю жизнь скрывать приобретение от посторонних глаз.