Как преодолеть НЕТ: переговоры в трудных ситуациях - Уильям Юри (2012)

Лауден задавал открытые вопросы, чтобы выяснить, о чем думает Ван Дайк и чего он хочет: «С чего все началось? Как нам выпутаться из этой переделки?» Ван Дайк стал жаловаться на коррупцию и злоупотребления в тюрьмах. Лауден сочувственно выслушал его и сказал: «Я понимаю, что ты чувствуешь», «Я уже слышал нечто подобное от других», «Раз уж ты поднял этот вопрос, мы займемся расследованием коррупции». Он пытался установить контакт с Ван Дайком, признавая его доводы и по возможности соглашаясь с ними; он перешел на сторону Ван Дайка.

Ван Дайк потребовал, чтобы ему предоставили возможность поговорить с Беллой Инглиш, журналисткой из «Дейли Ньюс», репортажами которой он восхищался. Лауден пообещал помочь найти журналистку и уговорил преступника взять полевой телефон, чтобы им было легче общаться.

Шаг за шагом детектив продвигался вперед. Беллу Инглиш доставили на место в полицейском вертолете. «Мы хотим, чтобы вы поговорили с ним по телефону, – сказал ей Лауден. – Только, пожалуйста, не употребляйте слов, которые могут вызвать негативную реакцию, таких как «тюрьма» или «заложники».

Инглиш назвала себя и спросила, почему Ван Дайк выбрал именно ее. «Потому что у вас честные статьи», – ответил он. Он рассказал журналистке, что ему грозит от двадцати пяти лет до пожизненного заключения по обвинению в грабеже. Следуя инструкциям Лаудена, Инглиш попыталась убедить Ван Дайка, что приговор не обязательно будет таким суровым. Вскоре после этого Ван Дайк согласился освободить одного заложника в обмен на подушки, одеяла и кофе. В 4:15 пополудни из раздевалки вышел заложник.

Четыре часа спустя Ван Дайк согласился отпустить еще одного заложника, если радиостанция WOR предоставит эфир Инглиш, чтобы она изложила его жалобы на условия содержания в тюрьме. Через несколько минут после передачи Ван Дайк отпустил второго заложника. «Отличная работа, – сказал Лауден журналистке. – Вы только что спасли человеку жизнь». «Нет, – ответила Инглиш. – Это вы спасли ему жизнь».

Затем Ван Дайк согласился освободить третьего заложника, если телеканал WABC-TV даст репортаж в прямом эфире с места события в одиннадцать часов в вечерних новостях. По просьбе департамента полиции телеканал дал согласие на передачу.

Освобожденный заложник передал признание в любви, адресованное Ван Дайком своей жене, а также слова преступника о том, что никто не пострадает, если полиция не пойдет на провокацию.

Однако вскоре после полуночи настроение Ван Дайка изменилось. Полиция слышала, как он говорил заложнику: «Становись на колени, старик. Сейчас я приставлю пистолет к твоей голове. Я не хочу никому причинять вреда, но, если они считают меня психом, я буду вести себя как псих». Он пытался переложить вину на Лаудена: «Вы тянете время. Я убью этих людей, и виноват будешь ты».

Но Лауден отверг обвинение: «Глупости, Ларри. Мы здесь, чтобы помочь. Мы в одной лодке. Но если ты это сделаешь, то это будешь ты, а не мы. Ты. Давай лучше подумаем, как из этого выпутаться». Лауден все время пытался переключить внимание на проблему.

Утром в пятницу обстановка накалилась. Ван Дайк потребовал утренние газеты и пришел в ярость, увидев репортажи, обвинявшие его в доносительстве. «Они врут! – кричал он. – Они пишут, что я стучал на заключенных и охранников! На охранников – да. На своих – никогда!» Он рассказал, что одни охранники заставляли его вовлекать других охранников в торговлю наркотиками, и заявил, что его убьют, если он вернется в тюрьму штата.

Лауден попытался успокоить Ван Дайка, пообещав ему безопасность: «Я знаю, что ты не информатор. Кто бы это ни написал, он ошибается. Мои слова сейчас слышат все средства массовой информации. Послушай, я попробую договориться, чтобы тебя не возвращали в тюрьму штата».