Восьмой навык. От эффективности к величию - Стивен Кови (2010)

Дисциплина не менее важна, чем видение, хотя она и стоит на втором месте. Дисциплина представляет собой второе творение. Это исполнение, реализация желаемого, жертва, на которую мы идем ради необходимости сделать все, чтобы воплотить в жизнь свое видение. Дисциплина — это материализованная сила воли. Питер Друкер однажды заметил, что первая обязанность менеджера — определить реальность. Дисциплина определяет реальность и позволяет принять ее; в ней заключена готовность к полному погружению в реальность вместо отказа от нее. Она принимает неподатливые и жестокие обстоятельства, как они есть.

Когда утренняя бодрость сменяется полуденной усталостью, когда мышцы ног дрожат от напряжения, подъем кажется бесконечным, и все вдруг начинает идти не так, как хочется, — именно тогда нужно действовать решительно[38].

ДАГ ХАММАРШЕЛЬД

Лидерство — это умение воплощать видение в реальность.

УОРРЕН БЕННИС

Без видения и чувства надежды принятие реальности может оказаться гнетущим или приводящим в уныние. Счастье иногда определяют как способность подчинить сиюминутные желания тому, к чему вы, по большому счету, стремитесь. Дисциплина как раз и подразумевает подобную личную жертву, процесс подчинения сегодняшнего удовольствия долгосрочным, но более значимым целям.

Большинство людей отождествляет дисциплину с отсутствием свободы. «Слово «должен» убивает спонтанность», «В том, что я «что-то должен», нет свободы», «Хочу делать то, что мне хочется. Это свобода, а не обязанность».

На самом деле верно обратное. Только дисциплинированный человек по-настоящему свободен. Недисциплинированные люди — рабы своих настроений, потребностей и страстей.

Умеете ли вы играть на фортепиано? Я не умею. Я не смог обрести свободу игры на этом инструменте, потому что никогда не утруждал себя дисциплиной. Вместо того чтобы заниматься, как того хотели мои родители и учитель музыки, я предпочитал играть с друзьями. Я не представлял себе, что может означать такая свобода творить замечательное искусство, которая могла бы оказаться очень ценной как для меня самого, так и для других.

А как насчет свободы прощать и просить прощение? Или свободы любить безоговорочно, нести свет, а не судить — подавать пример, а не критиковать? Подумайте о дисциплине, которая для этого необходима. Дисциплина возникает в результате «приверженности» какому-либо человеку или делу.

Великий просветитель Хорас Манн однажды сказал: «Напрасно говорит о счастье тот, кто никогда не подчиняет свои побуждения соблюдению принципа. Тот, кто никогда не жертвовал настоящим во имя будущего или личным во имя общего, может говорить о счастье лишь так, как слепой говорит о красках».

Помню, какую внутреннюю борьбу я пережил, когда в возрасте пятидесяти лет мне пришлось принимать решение покинуть спокойную университетскую гавань и начать свое собственное дело. Если бы не видение большего блага, которое я способен принести, нам бы никогда не удалось обрести дисциплину, необходимую для того, чтобы пойти на жертвы и начать во многом себе отказывать, открывая новое предприятие, беря вторую ипотечную ссуду и влезая в долги. У нас даже появилась шуточная присказка «Счастье — это положительный поток денежных средств», и мы годами выбивались из сил, чтобы заработать себе на зарплату. Не будь у нас видения того, что возможно, и дисциплины, чтобы держаться, нам бы ни за что не удалось преодолеть этот сложный период.