Еврейская мудрость. Этические, духовные и исторические уроки по трудам великих мудрецов - Раввин Иосиф Телушкин

У некоего властителя было стадо овец, которое уходило на луг каждое утро и возвращалось каждый вечер. Однажды к стаду прибился олень. Он пасся с ними вместе, а в один из вечеров пришел в загон вместе со стадом. Властителю сказали: «Олень присоединился к стаду». Тот почувствовал особую симпатию к этому пришельцу и сказал пастухам: «Разве не может олень пастись, где хочет? Итак, не отгоняйте его и обращайтесь с ним особенно осторожно». Когда стадо вернулось в следующий раз, властитель сам проследил, чтобы оленю подали воды.

Слуги сказали властителю: «Хозяин, у тебя столько коз и овец, но ни об одной из них ты не даешь нам специальных указаний. А об этом олене заботишься отдельно. Почему?»

Властитель ответил: «Для домашних животных естественно пастись весь день на лугу и спать в загонах. Но олень привык спать на воздухе, на свободе, и место, освоенное людьми, может отпугнуть его. А хорошо ли это будет? Итак, нам следует радоваться, что он оставил дикую природу и пришел к нам!»

Так и мы должны бережно относиться к прозелиту, оставившему свою семью, свой народ и все народы этого мира, и решившему прийти к нам. Вот почему Бог дает ему особую защиту.

Бемидбар Рабба, 8:2

В еврейских источниках так много говорится об уважении к прозелитам, что, согласно традиции, один из них даже удостоится высочайшей чести. По Талмуду, Машиах будет прямым потомком Рут (прабабки царя Давида), моавитянки, принявшей иудаизм, именем которой названа одна из книг Танаха.

Почему же современные евреи считают, что иудаизм не приветствует новообращенных? Ответ лежит скорее в области истории, чем теологии. В четвертом веке, после того как Римская империя стала христианским государством, император издал указ, запрещающий обращение в иудаизм под страхом смертной казни, как самого прозелита, так и евреев, принявших участие в ритуалах его посвящения. Этот закон периодически подтверждался и возобновлялся во всех христианских, а позже и мусульманских странах. В средние века евреи, живя под постоянной угрозой преследований и изгнания, стали считать обращение прозелитов опасными для их и так шаткого положения. Ведущий европейский талмудист шестнадцатого века постановил:

В современных условиях, когда мы живем в чужой стране как рабы под бичом надсмотрщика, если еврей поощряет желающего пройти гиюр, он становится государственным преступником, достойным смертной казни… Поэтому я спешу отговорить любого от участия в таких делах, ибо этим он ставит под угрозу собственную жизнь.

Рабби Соломон Лурия (1510–1573), комментарий к Вавилонскому Талмуду, Йевамот 49а

Почему предубеждение против обращения неевреев сохранилось в гораздо более благоприятных американских условиях? Во-первых, просто по инерции. Нелегко сломать стереотип поведения, выручавший общину тысячу лет. Во-вторых, и это кажется мне более важным, большинство современных евреев обладают скорее этническим, чем религиозным самосознанием. Они не готовы обращать кого-либо в религию, предписаниям которой сами следуют в весьма малой степени.

Гиллель Халкин, светский еврей, автор всеми любимой книги «Письма к еврейскому другу: спор о сионизме», пишет: «Моя знакомая еврейская девушка собиралась замуж за нееврея и хотела, чтобы он принял иудаизм. Она попросила меня поговорить с ним, и я согласился. Он сразу же задал мне вопрос: “Скажи, кроме того, что моя теща будет рада этому, зачем мне еще становиться евреем?” И я не мог найти ни одной причины… Если бы тот же вопрос задал мне ассимилированный еврей или еврей, который хотел бы приблизиться к своим корням, я бы тоже не смог ответить. Я не знаю, зачем нужно быть евреем».

* * *