Красные нити - Поспешная Юлия (2019)

— Ты вроде поумнее своих сверстников, да и некоторых взрослых, я думаю, — продолжал сердиться генерал. — Как же ты, ядрить твою налево, додумалась-то до такого?! А?! А если бы Бронислав с парнями не успели?! Что тогда было бы?! Ты понимаешь, что вас всех троих, тебя, эту подругу твою и очкарика, прибили бы по-тихому, и вышвырнули нахрен, где-то в лесах?! Понимашь?!!

Последнее слово он так выкрикнул, что я вздрогнула всем телом, и нервно сглотнув, хмуро, посмотрела на генерала.

От обиды щипало глаза, хотелось реветь. Мало того, что он орал на меня тут так агрессивно, так ведь он прав, во многом: мало того, что я сама полезла туда! Я ещё и Леру с Лёвой сильно подставила! Из-за мысли о том, что с ними по моей вине могло что-то произойти меня с остервенением изнутри жалила и грызла беспощадная совесть. От осознания что все могло случится именно так, как говорил Антон Спиридонович, становилось ещё страшнее, чем в доме.

Все вместе эти переживания угнетали и давили на меня. Я опустила глаза в пол, чувствуя теплые влажные слёзы.

Но Аспирину было плевать, он или не хотел видеть, что я плачу, или ему было всё равно. А последнее добило меня окончательно.

— Что ты мне тут ревешь, Ника! — ни чуть не сжалившись надо мной, проговорил Аспирин. — Раньше надо было плакать, когда лезла, куда не нужно!.. Ей бог, некому тебя выпороть, ка следует!.. Пока задница бы болела ты бы точно пом…

— Товарищ генерал, — неожиданно вмешался сидевший напротив меня Бронислав.

Как оказалось, он новый сотрудник особой оперативно-следственной группы, и теперь тоже служит под началом Стаса.

Аспирин перевёл свой свирепый взгляд на Коршунова:

— Что?

— Я думаю, — Бронислав бросил на меня быстрый взгляд, — девушка уже поняла… весь размер своего безответственного поведения.

Я подняла украдкой взглянула на него:

— «Чего это он за меня заступается? Совесть замучила, что чуть ухо мне не оторвал? Или что?.. Или он таким способом пытается загладить свою вину? Интересно, а он вообще чувствует себя виноватым за свой отвратительный и унизительный для меня поступок? Что-то не похоже.»

Воспоминание от пренебрежительного и скотского обращения Бронислава со мной, расцарапало жгучее чувство обиды с ещё большей силой. Я расплакалась. Тихо, сдавленно заплакала опустив голову вниз.

Всё, что я пережила за последних пару часов, тяжкой грудой камней легло на душу. И я больше не могла её нести…

Бронислав и генерал Савельев молчали.

Затем кто-то сел возле меня, и я почувствовала широкую ладонь на своём плече. Я подняла заплаканный взгляд на Бронислава. Перед глазами все расплывалось, я не видела его лица, да и вообще ничего вокруг не видела.

— Ладно, Ника, извини, — ворчливым голосом произнес генерал Савельев. — Я сорвался… Но ты тоже хороша!

Я нервно сглотнула. Ладонь Брона чуть крепче сжала мое плечо.

— Я п-просто… я не знала… что делать…

— Мне позвонить!!! Вот что надо было делать!

Антон Спиридонович в сердцах хватанул по столу. Я аж подскочила на стуле, и буквально вжалась в стену, поджав колени.

С колотящимся сердцем и зашкаливающим пульсом, я заплаканными глазами глядела на генерала.

— Товарищ генерал… — укоризненно проговорил Коршунов по прежнему придерживая меня за плечо.

— Ты её не защищай, давай, — пробурчал Аспирин. — Лучше она от меня получит, чем её пристрелят или прирежут! А предварительно, между прочим, Ника, могут ещё и…

— Товарищ генерал! — уже твёрже и громче произнес Бронислав.

Я вновь удивленно посмотрела на него. В голосе Коршунова я неожиданно услышала сталь. Насколько я знаю, мало кто из подчиненных, кроме Стаса, осмеливается иногда повышать голос на Антона Спиридоновича.

Несколько секунд он глядели друг на друга, затем генерал кивнул.

— Ладно, ты прав. Ника ты всё поняла?

— Да… — всхлипнув, прошептала я.

— Отлично. Можешь теперь рассказать, что там было?