Красные нити - Поспешная Юлия (2019)

— Вы можете помочь остановить её и прекратить весь этот ужас. Вы же сами страдаете, наверняка страдает и вся ваша семья. Ради себя, вашей матери, вашего сына и вашей внучки, которой нужна семья… Прошу, помогите нам.

— Не могу… — процедил Сильвестр. — Не могу!..

— Тогда хотя бы скажите, как мы могли бы…

— Беккендорф! — морщась как от невыносимой боли, процедил Сильвестр. — Найдите Нестора Беккендорфа! У него… у него есть записи…

— С клиентами его борделя? — спросила Ника.

— Чёрт! Не только… У него есть… записи, которые вам нужны…

Стас с потрясением наблюдал за Сильвестром. Гольшанский явно говорил через силу. Словно, нечто мешало ему и удерживало его от дальнейших разговоров.

Стас вспомнил рассказ Ники о той ферме, где чуть не убили Раду Любинскую и о той же странной рыжеволосой женщине, которая, если верить Нике, буквально излучала некую «уничтожающую и удушающую ауру». Стасу стало по-настоящему жутко.

— Записи, на которых всё видно… — продолжал Сильвестр.

— Что видно? — спросила Ника.

— Всё… всё, что вам нужно… — выдавил Гольшанский.

Затем, вдруг, он странно подавился и, соскользнув со стула повис на наручниках возле стола. Тело его конвульсивно задёргалось, глаза закатились, а через стиснутые зубы проступила пена.

— Врача сюда! — открыв дверь допросной, проорал Стас.

Но, когда в комнату ворвались сразу двое сотрудников медчасти, они увидели Нику, которая сидела возле неподвижного Сильвестра и, держа ладони на его лице, что-то умиротворяюще шептала.

Присмотревшись, Стас с удивлением обнаружил, что Сильвестр спит.

ВЕРОНИКА ЛАЗОВСКАЯ

Среда, 27 января

— Это всё она, та женщина, Стас, — убежденно проговорила Ника, когда они снова оказались в машине.

— Ты увидела её в воспоминаниях Сильвестра?

— Не четко, но да, — кивнула я.

— Что там такое происходило? — вмешался, молчавший до поры, Сеня. — Что с Сильвестром?

— Эпилептический припадок, — будничным тоном ответила я.

— Он же вроде не эпилептик, — недоуменно сдвинув брови, проговорил Арцеулов.

— Я тоже, — хмыкнул Стас, — но, если бы не Ника… скорее всего, я бы валялся рядом с Сильвестром.

— Это всё она, — снова повторила Ника. — Я не знаю, как это объяснить Стас, но это она… Она во всём виновата и именно она принуждала Сильвестра и Нифонта помогать ей…

— Значит «Сумеречный Портной» — та рыжеволосая баба, с которой столкнулась Ника на той ферме? — спросил Арцеулов.

— Не совсем, — проговорила я, — я бы сказала, что… «Сумеречный Портной» — это сразу несколько людей.

— Угу, — кивнул Сеня, — Сильвестр, Нифонт, эта рыжеволосая ведьма… кто ещё?

Я посмотрела на Стаса, тот пожал плечами.

— Это нам теперь и предстоит выяснить, — он сдал назад, и развернул автомобиль, — у кого самые главные роли.

— И поможет нам в этом Беккендорф. — вставила я.

— Его и след простыл, мы нигде не можем его отыскать, — уныло и раздосадовано ответил Арцеулов.

— Да, но вы искали его без меня, — с толикой ехидного самодовольства, ответила я.

Стас понимающе усмехнулся, Сеня тоже довольно заулыбался.

— Стас, а с Солонкиным ты поговорил? — спросил Ацеулов, когда мы отъехали достаточно далеко от тюрьмы.

— Да, — кивнул Стас, — всё подтвердилось. Диана не соврала.

— Как она там, кстати? — спросила я.

— Жить будет, — кивнул Стас. — ФСБ о ней позаботятся.

— Надеюсь, они устроят Гудзевичу хорошенькую взбучку, — мстительно проговорил Сеня. — Нашу страну давно пора очистить от все этой преступной требухи из 90-х…

— О-о, Сеня, — усмехнулся Стас, — это не так просто… Развалить и изгадить страну было делом нескольких дней и пары-тройки лет, а вот навести порядок… Я думаю, ещё следующему поколению с этим «наследием» хватит проблем с головой.

— Мы вас не подведём, — кротко улыбнувшись, заметила я.