По зову сердца - Виктория Холт (1985)

Он пожал плечами, но больше ничего не прибавил. И все же у меня создалось впечатление, что Милтон Хемминг что-то утаивает.

Я поднялась, и он оказался рядом.

— Хотите прогуляться по палубе или составить мне компанию за аперитивом?

— Нет, благодарю вас. Я возвращаюсь к себе.

Милтон ничего не сделал, чтобы развеять мою тревогу. Скорее, еще усилил ее.

После отъезда с Мадейры мы снова попали в полосу плохой погоды. Фелисити, похоже, справилась с этим лучше, чем в первый раз. Однако мисс Картрайт было очень плохо. Она два дня была прикована к постели, и после этого, когда море успокоилось, была очень слаба и плохо себя чувствовала.

Теперь мы были в теплых водах у побережья Африки, и сидеть на палубе было очень приятно. Мисс Картрайт вышла на палубу и уселась на стул, но вид у нее был совершенно измученный, и Фелисити призналась мне, что сильно беспокоится за тетку.

— Уверена, ничто не заставило бы ее поехать — даже чувство долга по отношению ко мне — знай она, что бурное море так на нее подействует, — сказала девушка. — Если мы снова попадем в полосу скверной погоды, я буду по-настоящему за нее бояться.

Мисс Картрайт недолго оставалась на палубе и пожелала вернуться в каюту. Мы с Фелисити отвели ее вниз и хотели остаться с ней, но мисс Картрайт решила попробовать заснуть, если удастся.

Когда мы вернулись на палубу, подошел Милтон Хемминг и сел рядом с нами.

— У мисс Картрайт вид совсем скверный, — заметил он, и Фелисити призналась, что волнуется за тетку. Она считает, что та серьезно больна, прибавила девушка.

— Мы можем попасть в штормовую полосу рядом с мысом Доброй Надежды, — произнес Милтон. — Его ведь, знаете ли, называют Мысом Бурь.

— О Боже, — воскликнула Фелисити.

— Есть люди, которые не переносят моря, и мисс Картрайт, боюсь, из их числа. И когда она доберется до Австралии… ей ведь еще предстоит путь домой.

— Жаль, что она не может уехать домой, — вздохнула Фелисити.

— Ну, это как раз довольно просто.

— Каким образом?

— Она может вернуться из Кейптауна.

— Одна! — воскликнула Фелисити.

— Разве что мы вернемся вместе с ней, — добавила я, — а это вряд ли возможно.

— Глядя на то, как ей плохо, я задумался, — произнес Милтон Хемминг, — я хорошо знаю Кейптаун. У меня там друзья.

— Похоже, у вас везде друзья, — заметила я.

— Я много путешествую. Заезжаю в эти места. Вот и собираю людей.

— Как сувениры? — упросила я.

— Что ж, можно и так сказать. Я мог бы что-нибудь придумать…

Фелисити смотрела вдаль — в море. Хотела ли она сама вернуться из Кейптауна?

— Я поговорю с мисс Картрайт, — сказал Милтон Хемминг.

— Вы? — вскричала я.

— Да, а что такого? Уверен, она меня послушает.

— А я уверена, она сочтет, что мнение мужчины гораздо ценнее, чем мнение особы одного с ней пола.

— Да. Я всегда считал ее мудрой женщиной, — Милтон, глядя на меня, развеселился. — Жаль, мисс Эннэлис, что вы не разделяете ее мнения.

— Можно посерьезнее?

— Разумеется. Ей необходимо вернуться. Я в этом нисколько не сомневаюсь. И без труда могу это устроить. Могу даже достать ей место на другом корабле. Возможно, я даже буду знать кого-нибудь, кто сможет присмотреть за мисс Картрайт. Людям с ее состоянием здоровья лучше сидеть дома.

Я посмотрела на Фелисити. Та кивнула.

И сказала:

— Она ни за что не согласится отпустить нас дальше одних.

— Я скажу ей, что буду приглядывать за вами.

— Вы! — воскликнула я. — Она сочтет это в высшей степени неприличным. Мы же не были даже знакомы с вами, пока не сели на корабль.

— Дружба быстро крепнет, когда люди живут в непосредственной близости друг от друга. Мисс Картрайт придется, разумеется, пережить обратный путь, но зато она с каждым днем будет находиться все ближе к дому. Не представляете, как это помогает.