Слабость Виктории Бергман (сборник) - Эрик Аксл Сунд (2012)

Жанетт направила машину к выезду, помахала охраннику. Тот помахал в ответ и поднял шлагбаум. Яркое солнце ослепило ее, и несколько секунд она ничего не видела.

Один и тот же адвокат, Вигго Дюрер, Бенгт Бергман тоже был его клиентом. Пропавшая неизвестно куда дочь Бергмана, Виктория, училась в Сигтуне.

Ныне покойный начальник полицейского участка, Герт Берглинд, допрашивал и Сильверберга, и Лундстрёма. Одни и те же люди – жертвователи одного фонда. А прокурор фон Квист? Нет, подумала Жанетт, он не замешан. Он просто полезный идиот.

Пер-Ула Сильверберг и Фредрика Грюневальд убиты. Возможно, одним и тем же человеком.

Карл Лундстрём скончался в больнице, Бенгт Бергман сгорел вместе с женой, будучи запертым в бане. Последнее выглядит несчастным случаем, первое – следствием болезни.

Когда Жанетт поворачивала в туннель Сёдерлед, ей вдруг пришло в голову, что последние несколько дней они с Софией не созванивались. Расследование вошло в интенсивную фазу, к тому же она голову сломала, пытаясь понять, что происходит с Юханом.

Припарковавшись перед домом и вылезая из машины, Жанетт поняла, что ей нужна помощь. Она ощущала настоятельную потребность поговорить с кем-то, кому можно доверять, перед кем можно открыться и побыть самой собой. София – единственный человек, который полностью соответствует этим критериям.

Ветер играл листьями большой березы, гладил стену дома. Обманчивый сырой ветер. Жанетт сделала глубокий вдох, словно нюхая цветок. Не надо больше дождя, подумала она, глядя на красное, больное от выхлопных газов небо на западе.

Дом был пустым, безлюдным. На кухонном столе записка – Юхан сообщал, что будет ночевать у Давида, они собираются сыграть в Warcraft.

Warcraft, подумала Жанетт. Она точно помнила: когда-то Юхан объяснял ей, что это. Неужели она настолько плохая мать, что не знает, чем занимается в свободное время ее сын? Это ведь наверняка что-то, связанное с компьютерами.

Чтобы успокоить нечистую совесть, Жанетт спустилась в подвал и загрузила стиральную машину, после чего вернулась на кухню и занялась раковиной.

Когда она закончила, мойка сверкала. Жанетт налила себе бокал пива и села за стол.

Она пыталась расслабиться, забыть все проблемы, связанные с разводом, а главное – не думать о работе, но мысли так и лезли в голову.

Днем они с Хуртигом обсудили все, что им было известно. Или неизвестно.

Для начала – закрытое начальством дело об убитых мальчиках.

Разыскания Хуртига среди врачей, которые оказывали помощь нелегальным иммигрантам, ничего не дали; запросы Жанетт в Управление верховного комиссара ООН по делам беженцев тоже не прояснили личности мальчиков.

Потом – убийство Пера-Улы Сильверберга, самое жестокое из всех, какие им доводилось видеть.

Самый обычный малярный валик. Абсолютный абсурд, подумала Жанетт. И, словно этого недостаточно, показательная расправа над Фредрикой Грюневальд под церковью Св. Юханнеса. Теперь полиции точно есть чем заняться.

Хуртиг пребывал в унынии, и неуверенные попытки Жанетт воодушевить его оказались бесплодными. Под конец она спросила его, как дела с Сигтуной, но Хуртиг только покачал головой и сказал, что ждет ответа.

Чертовы снобы из Сигтуны, подумала Жанетт и допила пиво.

Взяв телефон, она набрала номер Софии. София взяла трубку гудков через десять. Голос был хриплый и напряженный. – Привет, как дела? – Жанетт привалилась к стене. – Ты как будто простыла?

София долго молчала, потом кашлянула и вздохнула:

– Вряд ли. Я совершенно здорова.

Жанетт растерялась. Она не узнавала голоса Софии.

– У тебя есть время поболтать?

София снова долго молчала, потом сказала:

– Не знаю. Это важно?

Жанетт уже сомневалась, надо ли было звонить, но решила изобразить легкость, чтобы немного смягчить Софию.