Слабость Виктории Бергман (сборник) - Эрик Аксл Сунд (2012)

Виктория слушала, стараясь не перебивать Софию. Она изо всех сил сдерживала злость и решила сосредоточиться на фантазии, будто они сидят в доме на Сульбергавэген.

– Скорее всего, нейрохирург не согласится, что капсулотомия – это то же, что и лоботомия. Может быть, опишет ее как продвинутую версию лоботомии, не знаю. Суть операции в том же, что и при лоботомии: пресечь странное, ненормальное поведение…

Ненормальное, подумала Виктория. Всегда речь идет об отклонениях от нормы. Поведение человека признается отклонением от нормы только потому, что есть некая заранее определенная мера. А психиатрию субсидирует правительство. Так что на самом деле политики решают, кто болен, а кто нет. Но ведь в психологии все должно быть по-другому. Не существует четко определенных границ, и она точно знает: все люди имеют отклонения от нормы – и одновременно не имеют отклонений.

– У нас в Швеции, да и в Дании, где было дело, долгое время весьма сомнительно обращались с людьми, которых сочли умственно отсталыми или имеющими другие отклонения от нормы. Я помню случай, когда лечили четырнадцатилетнего мальчика – электрошоком, шесть недель – только потому, что религиозные родители застали его за мастурбацией. В их мире это было ненормальным поведением.

Как получается, подумала Виктория, что подобных людей допускают, например, к голосованию?

– Следовало бы считать религиозность ненормальным поведением, – сказала она.

София коротко улыбнулась и замолчала. Виктория слышала, как дышит старуха. Короткие, поверхностные вдохи. Как и двадцать лет назад. Когда София снова заговорила, ее голос звучал серьезнее.

– Вернемся к нашему случаю, – сказала она тихо, но жестко. – Как тебе известно, фронтальную лоботомию проводили на лобной доле мозга у людей с “неправильным” поведением. Связь между нижней частью мозга и лобной долей просто перерезали. Примерно шесть процентов больных погибали. Медицинское ведомство было в курсе рисков, но так и не вмешалось. Говорили, что пациенты – распущенные, агрессивные и истеричные люди. Цена, которую эти люди заплатили, оказалась слишком велика.

Чистый талибан, подумала Виктория. Она внимательно слушала Софию, все еще с закрытыми глазами, и понимала, что в первый раз слышит в голосе этой старой женщины – хотя бы намеком – злость. Это было прекрасно. Это утишало ее собственный гнев.

– В отличие от лоботомии капсулотомия, насколько известно, не несет смертельной опасности, и поэтому этот метод решились испробовать на Мадлен. Перерезали нервные волокна в capsula interna, внутренней капсуле, надеясь, что ее психические проблемы – обсессивно-компульсивный синдром, неконтролируемые эмоциональные вспышки – благодаря этому прекратятся. Но расчет врачей не оправдался, и результат получился противоположный.

– Что с ней стало? – Виктория больше не могла молчать, закрыв глаза.

София сидела с сосредоточенным видом.

– Ее расторможенность усугубилась, контроль импульсов пропал в принципе, зато удивительным образом заострились умственные способности.

– Звучит противоречиво. – Виктории было непонятно.

– Да, может быть… – София выдохнула большое облако дыма, которое поплыло над столом и рассеялось по оконному стеклу. – Мозг – удивительный орган. Не только отдельные части и функции, но и согласованная работа разных его участков. В случае Мадлен вмешательство в мозг можно уподобить возведению плотины на реке: строители хотели преградить путь потоку – но лишь обнаружили, что река нашла новые пути и увеличила свою мощь.

Виктория взяла сумочку с блокнотом.

прошлое

Вот почему моя мама знает: грустить мне лень.

Ведь целая жизнь – это долгий, долгий солнечный день[159].

Больничная обстановка ее не пугала – бóльшую часть своего детства она провела, леча то одно, то другое. Если не боли в животе – а живот у нее болел почти всегда, – то тошноту, головокружение или мигрень.