Mass Effect. Андромеда: Восстание на «Нексусе» - К. К. Александер, Джейсон М. Хаф (2017)

Слоан закашлялась. Глаза слезились от гари и едкого жжения горящей химии, но у нее не было времени, чтобы задыхаться дымом. Она с трудом заставила свое налитое свинцом тело двигаться, поднявшись на ноги.

Из маленькой капсулы ситуация выглядела катастрофической, но, выбравшись в открытое пространство криохранилища, Слоан поняла: все обстояло в тысячу раз хуже. Половина помещения оставалась в тени, тускло освещенная аварийными огнями, которые хаотично мерцали в полутьме. Аварийные огни не должны так себя вести.

Огонь и дым клубились среди обломков.

Грязно выругавшись, Слоан попробовала дойти до ближайшей стазис-капсулы и рухнула на нее, как мешок с картошкой. Внутри капсулы, как ни странно, не было ни дыма, ни огня, и тяжелый кулак турианца в панике молотил по окошку металлического гроба. Кандрос, один из ее лучших офицеров.

– Держись! – прокричала Слоан хриплым от дыма голосом. Она дважды ударила по окошку криокамеры, и яростный стук изнутри прекратился. Приглушенный голос, хотя и едва слышный, прорвался сквозь крышку. Она поняла.

Нужно торопиться.

Кандрос просил об этом, не выбирая выражений.

Предполагалось, что капсулы будут отрываться таймером, а не вручную. Слоан понятия не имела, как действует эта штука, но выбора у нее не оставалось. Ближайший терминал находился где-то за снопом искр, и, посмотрев на подсвеченные пожаром обломки, она поняла, что толку от терминала все равно не будет.

Омни-инструмента при ней тоже не было. Она оставила его в хранилище, как предписывалось инструкцией. Предполагалось, что личные вещи не вернутся к обладателям, пока пробуждение не будет сертифицировано и супервайзеры не проведут инструктажа.

– Черт побери! – прошипела Слоан сквозь сжатые зубы. Она встала во весь рост, пытаясь в этой суматохе отыскать хоть что-нибудь – что угодно, только бы открыть этот огромный гроб.

Огонь раскрашивал помещение в дьявольские цвета – оранжевый, черный и золотой. Сквозь удушливый дым она разглядела в окошки других капсул отчаянно дергающиеся силуэты – люди пытались выбраться наружу. Некоторые из капсул уже треснули, но Слоан не знала, живы ли их пассажиры.

Каждая секунда имела значение.

А значит, плевать на тонкости и детали.

Слоан бросилась к груде искореженных металлических штырей и всяких обломков – откуда они взялись, она понятия не имела. Большинство было покрыто сажей и маслом, но некоторые явно были следствием столкновения с каким-то крупным объектом.

Хотя по ее лицу ручьями тек пот, она ухватила тяжелый брус и потащила его к капсуле Кандроса.

– Держись! – прохрипела она, втискивая разбитый конец бруса в щель под крышкой. Кто-то закричал у нее за спиной. Дико. Неистово. Однако Слоан не стала оборачиваться, а лишь сильнее надавила на импровизированный рычаг.

Металл застонал.

Тонкие трещинки поползли по стеклу, но крышка не подалась.

– Черт побери, да давай же! – прорычала она, обхватывая еще крепче голыми руками корявый металл и налегая изо всех сил.

Изнутри капсулы трехпалая когтистая рука принялась крошить покрывшееся трещинками стекло. Еще один неразборчивый крик, но Слоан поняла. Удивительно, подумала она каким-то ироничным уголком мозга, как чрезвычайная ситуация способствует преодолению языковых барьеров.

– Сейчас! – прокричала она скорее самой себе, чем кому-либо еще. Она налегла на рычаг всем телом, а турианец надавил на крышку изнутри.

Уплотнитель треснул так неожиданно, что Слоан упала на колени, а крышка раскололась на две части. Отломанный конец рычага отлетел к горе обломков, а Кандрос выбрался из капсулы и с грохотом приземлился рядом. Он хватал ртом воздух, вид у него был ошарашенный, но по крайней мере он был жив и вроде бы цел и невредим.

Однако Слоан понимала: худшее еще впереди.