Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих - Джорджо Вазари (1550)

Между тем, так как во Франции умер Россо и потому осталась незаконченной длинная галерея, начатая по его проекту и в значительной своей части им уже отделанная лепниной и живописью, Приматиччо был отозван из Рима. И вот, погрузившись на корабль вместе с названными мраморами и формами с античных фигур, он вернулся во Францию, где в первую очередь отлил из бронзы с привезенных им форм и слепков большую часть названных античных фигур, которые настолько удались, что кажутся и взаправду античными, как в этом можно убедиться на месте, где они были поставлены в саду королевы в Фонтенбло, к великому удовлетворению самого короля, превратившего эту обитель как бы в некий новый Рим. Однако я не умолчу о том, что Приматиччо при отливке этих статуй располагал настолько выдающимися мастерами литейного дела, что отливы получились не только тонкими, но и что пленка бронзы оказалась настолько нежной, что не потребовала почти что никакой дополнительной шлифовки. По окончании этой работы Приматиччо было поручено завершение той галереи, которую недоделал Россо. И вот, принявшись за работу, он в кратчайший срок ее сдал отделанной таким количеством лепнины и живописи, какою еще никогда и нигде выполнено не было. Поэтому король, видя себя отменно обслуженным за те восемь месяцев, что Приматиччо на него работал, приказал включить его в число своих камергеров и вскоре же после этого, а именно в 1544 году, полагая, что Франческо этого заслужил, сделал его аббатом монастыря Св. Мартина. Однако при всем этом Франческо никогда не переставал руководить многими скульптурными и живописными работами, служа верою и правдою своему королю, а также тем королям, которые правили этим королевством после Франциска I. И в числе других, помогавшим ему в этом деле, не считая многих его земляков-болонцев, обслуживал его Джовамбаттиста, сын Бартоломео Баньякавалло, не уступавший своему отцу во многих выполнявшихся им работах и историях Приматиччо. Долгое время обслуживал его и Руджери из Болоньи, состоящий при нем и поныне.

Равным образом и болонский живописец Просперо Фонтана был недавно вызван во Францию по просьбе Приматиччо, намеревавшегося воспользоваться его услугами, однако не успел он туда приехать, как заболел с опасностью для жизни и вернулся в Болонью. Да и, по правде говоря, оба они, то есть Баньякавалло и Фонтана, – мастера своего дела, и сам я, не раз пользовавшийся их услугами, а именно первого в Риме и второго в Римини и во Флоренции, могу по совести это утверждать.