Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих - Джорджо Вазари (1550)

Побуждаемые славой этих работ Орканьи, очень восхвалявшихся, тогдашние правители Пизы пригласили его расписать на Кампо Санто этого города кусок стены, как это раньше делали Джотто и Буффальмакко. Приступив к этому, Андреа написал Страшный суд с разными фантазиями по своему усмотрению на стене, обращенной к собору, возле Страстей Христовых, выполненных Буффальмакко. Там, в углу, выполняя первую историю, он изобразил в ней мирских властителей всех степеней, поглощенных удовольствиями этого света; он рассадил их на цветущем лугу и в тени многочисленных апельсинных деревьев, образующих приятнейшую рощу, а над ветвями несколько амуров порхают вокруг них и около многочисленных молодых женщин, написанных, как видно, с натуры и с благородных женщин и синьор тех времен, узнать коих по отдаленности времени нельзя. Они собираются пронзить стрелами их сердца; рядом же молодые люди и синьоры слушают музыку и смотрят на любовные танцы юношей и девушек, нежно наслаждающихся своей любовью. Среди этих синьоров Орканья изобразил Каструччо, луккского синьора, юношу прекраснейшей наружности, с головой, завернутой в голубой капюшон, и с соколом на кулаке, а возле него других неизвестных синьоров того времени. В общем в этой первой части он изобразил с большой тщательностью и изящнейшим образом, насколько это позволяло место и соответственно с требованиями искусства, все мирские утехи. С другой стороны, в той же истории он изобразил на высокой горе жизнь тех, кто, влекомые раскаянием в грехах и желанием спастись, бежали от мира на эту гору, переполненную святыми отшельниками, служащими Господу, занимаясь разными делами с живейшими чувствами. Иные читают и молятся, всецело предаваясь созерцательной жизни, другие же работают, чтобы добыть средства к существованию, разнообразно проявляя себя в жизни деятельной. Там мы видим в числе других отшельника, который доит козу, и более подвижную и живую фигуру изобразить невозможно. Затем, ниже, св. Макарий показывает трем королям, которые едут со своими дамами и свитой на охоту, человеческую ничтожность в образе трех мертвых, но не совсем еще сгнивших королей, лежащих в гробницах; их внимательно разглядывают живые короли с разнообразными прекрасными движениями, полными изумления, и, кажется, будто они, жалея самих себя, размышляют о том, что им суждено скоро уподобиться тем. В одном из этих трех королей, едущих на конях, Андреа изобразил Угуччоне делла Фаджуола, аретинца, в фигуре, которая отворачивается, зажимая нос, дабы не слышать зловония мертвых и гниющих королей. В середине этой истории находится Смерть, летящая по воздуху в черном одеянии и указующая на то, что косой своей пресекла жизнь многим, жившим на земле в любом состоянии и положении: бедным, богатым, калекам, здоровым, молодым, старым, мужчинам, женщинам, в общем же бесчисленному множеству всех возрастов и обоего пола. А так как Орканья знал, что пизанцам понравилась выдумка Буффальмакко, который заставил говорить фигуры Бруно в Сан Паоло ди Рипа д'Арно, изобразив выходящие изо рта буквы, он всю свою эту работу заполнил подобными же надписями, большая часть коих повреждена временем и стала непонятной. Так, нескольких больных стариков он заставляет говорить:

Мы радостей земных навек лишились!

О смерть, ты всех недугов облегченье;

Последнее пошли нам утешенье.

Далее следуют непонятные слова и стихи, сочиненные в том же старинном духе, как и приведенные выше, самим Орканьей, который занимался поэзией и писал кое-какие сонеты. Вокруг этих мертвых тел изображены дьяволы, извлекающие у них из уст их души и относящие их к неким колодцам, полным пламени и вырытым на вершине высочайшей горы. Насупротив находятся ангелы, которые подобным же образом вынимают души из уст добрых покойников и летят с ними в рай. На этой истории есть несомая двумя ангелами большая надпись со следующими словами:

Не защитят здесь никакие латы -

Ученый, храбрый, знатный и богатый,

Никто ударов смерти не снесет.