Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих - Джорджо Вазари (1550)

Во Флоренции был обычай почти что каждый год по случаю праздника святого Иоанна Крестителя на главной площади вечером под Иванову ночь сооружать жирандоль, то есть целую махину, набитую бураками, ракетами и другими искусственными огнями, и жирандоль эта имела вид то храма, то корабля, то утеса, а то и целого города или ада, как вздумается изобретателю. И вот однажды соорудить ее было поручено Триболо, и соорудил он ее, как будет рассказано ниже, отменно. А так как о всех этих разнообразных огнях и главным образом об искусственных трактуют сиенец Ванноччо и другие, подробно распространяться о них не буду, а лучше скажу кое-что об особенностях этих жирандолей.

Итак, все это сооружается из дерева с широко расставленными гнездами, которые у своего основания должны далеко выдаваться, чтобы подожженные ракеты друг друга не зажигали, но благодаря промежуткам между ними взлетали постепенно, заполняя небо огнями сверху донизу, заложенными в гирляндах; между ними, говорю я, должны быть промежутки для того, чтобы они сразу не сгорали и создавали красивое зрелище. Это же относится и к шутихам, которые, будучи прикреплены к неподвижным частям жирандоли, производят великолепнейшие залпы. Подобным же образом прилаживаются среди украшений и бураки, чаще всего вылетающие из частей масок или из чего-либо другого в том же роде. Но самое важное устроить так, чтобы огни в плошках горели всю ночь, освещая площадь: поэтому все сооружения управляются простым фитилем, намоченным порохом, разведенным на сере и водке, и огонь медленно движется с места на место, зажигая, что следует, постепенно, пока все не загорится. Вот почему, как я сказал, жирандоль изображает разные вещи, но обязательно связанные с огнем и подверженные пожарам: так, в давние времена был сооружен город Содом с Лотом и его дочерьми, из него выходящими, а в другой раз Герион, несущий на спине Вергилия и Данте, как об этом сам Данте рассказывает в Аде, а еще раньше Орфей, выводивший из ада Эвридику; были и многие другие выдумки. Его же превосходительство распорядилось, чтобы не какие-нибудь кукольники, уже много лет проделывавшие на жирандолях тысячи всяких нелепостей, а какой-нибудь превосходный мастер представил там что-либо добротное.

А так как поручено это было Триболо, то он с мастерством и талантом, с каким делал и другие вещи, соорудил жирандоль в виде прекраснейшего восьмигранного храма высотой со всеми украшениями в двадцать локтей. И, по его замыслу, это был храм Мира, ибо наверху находилось изображение Мира, поджигавшего огромную груду сваленного у его ног оружия. И оружие это, статуя Мира и все остальные фигуры, относившиеся к этому прекраснейшему сооружению, были из картона и проклеенной материи, примененных с искусством величайшим; материалы эти применялись, говорю я, дабы все сооружение было легким, поскольку оно держалось на двойном канате, протянутом поперек площади очень высоко над землей. Огни, однако, были посажены слишком часто, а проводки фитилей расположены слишком близко друг от Друга, и когда их подожгли, сразу вспыхнуло большое пламя, а неистовство жара было таким, что все сооружение сгорело в один миг, тогда как оно должно было гореть по крайней мере целый час, но хуже всего было то, что пламя охватило и дерево и все, что должно было сохраниться, и сразу сгорели и канаты, и все остальное, причинив немало ущерба и доставив толпе не слишком большое удовольствие. Что касается всего сооружения, то жирандоль эта из всех когда-либо сооружавшихся была самой красивой.