Тайна Леонардо - Воронин Андрей Николаевич (2007)

Отправляясь на поиски Короткого или его бренных останков, Глеб был почти уверен, что найдет именно труп, а не живого человека, которого можно допросить. Неизвестный заказчик, сделавшийся с некоторых пор обладателем одной из немногочисленных дошедших до наших дней работ великого да Винчи, заметал свои следы в классическом гангстерском стиле: он просто не оставлял свидетелей, последовательно убирая их одного за другим по мере того, как в них отпадала надобность. Всякий, кто вступал с ним в непосредственный контакт или хотя бы знал о его причастности к ограблению, мог загодя считать себя покойником: сделал дело – гуляй смело, похороны за казенный счет тебе обеспечены... Короткий тоже был обречен, это логически вытекало из хода событий, и все-таки, без особого труда отыскав его тело в морге районной больницы, Глеб испытал горькое разочарование. Разыскать живого Короткого было бы во сто крат труднее, но от мертвого, увы, было очень мало толку...

Впрочем, какой-то толк все-таки был. Небритый прозектор упоминал о введенном внутривенно наркотике, применяемом, по его словам, в дорогих клиниках. При помощи такого же или очень похожего средства был убит омоновец Верещагин, застреливший Кота в ту весеннюю ночь на Дворцовой площади. Да и в случае с инженером Градовым почти наверняка не обошлось без наркоза, иначе каким образом Короткий сумел бы живьем утопить его в ванне?

Это уже был вектор, луч или, если угодно, пеленг. А вторым пеленгом служила дача, на которой все они обитали во время подготовки ограбления. И в точке пересечения этих двух лучей находился небезызвестный Марат Хаджибекович Мансуров, владелец упомянутой дачи и, между прочим, пластический хирург, имеющий прямой и неограниченный доступ к наркотическим препаратам.

"Стоп, – сказал себе Глеб. – А не слишком ли просто все получается? Раз-два, тяп-ляп, и вот он, организатор преступления, виден весь как на ладошке, с головы до ног, – бери его, родимого, за ушко и, как водится, на солнышко...

А с другой стороны, почему бы и нет? Что касается дачи, так тут господина Мансурова голыми руками не возьмешь – не было его в городе в это время, и даже в стране не было – в Гааге он был, на международном симпозиуме по вопросам пластической хирургии. И между прочим, не сам туда напросился, его туда начальство направило, я это сам, лично проверил. Железное алиби! Доказать его связь с Коротким, Васильевым и Верещагиным не представляется возможным, а чистосердечного признания от него черта с два добьешься – хирург, человек без нервов, да и не дурак к тому же. В общем, где сядешь, там и слезешь.

А наркотик... Ну что – наркотик? Если у человека есть свободный и практически бесконтрольный доступ к веществу, которое через сутки-другие после попадания в организм распадается на простые составляющие, не оставляя судмедэкспертам ни малейшей зацепки, зачем ему искать какие-то другие способы? Зачем ему стрелять, резать, душить, бить топором по макушке, пачкаться в крови, и все это с риском не только засыпаться, но и ошибиться, промазать, не довести дело до конца? Нам просто повезло, что и Верещагина, и Короткого нашли и отправили на вскрытие буквально через несколько часов после смерти. Полежи они там, где лежали, немного дольше, окажись медики чуть невнимательнее, и не было бы у нас даже той мизерной зацепки, которая имеется сейчас...

И потом, никто ведь не знал, что в группе Кота находится "троянский конь" в моем лице, – подумал Глеб. – Это большая удача, что я там был. В противном случае после исчезновения "Мадонны Литта" нам оставалось бы только руками разводить: и куда это она могла подеваться? Чудеса, да и только! Но, повторимся, я там был, а организатор ограбления об этом не знал. Он не знает, наверное, даже о том, что пропажа уже обнаружена, не знает, что его ищут, не знает, бедняга, что мы его уже почти вычислили, и чувствует себя в полной безопасности. Вот и славно, пусть все так и остается".